Рейланд, я оправдаю его! – страстно пообещал он. – Я докажу, клянусь, что доктор Лори не только не был вором, но… он даже не был самоубийцей!
– Что это за безумие, Трант, – нетерпеливо спросил президент, – когда факты так очевидны перед нами?
– Так просто, доктор Джослин? Да, – ответил молодой человек, – действительно, очевиден тот факт, что до того, как бумаги были сожжены, до того, как был включен газ или наконечники были извлечены из прибора, до того, как дверь захлопнулась и пружинный замок запер ее снаружи, доктор Лори был мертв и лежал на этой кушетке!
– Что? Что… что, Трант? – воскликнули Рейланд и президент вместе. Но молодой человек смотрел только на президента.
– Вы сами, сэр, прежде чем мы рассказали вам, как мы его нашли, видели, что доктор Лори не упал сам, а был уложен на кушетку. Он не такой уж и легкий, кто-то чуть не уронил его на кушетку, так как ее угол процарапал штукатурку на стене. Единственная не сгоревшая записка лежала под его телом, откуда она вряд ли могла бы исчезнуть, если бы бумаги были сожжены вначале, где она могла бы и была несомненно, но ее не заметили, если тело уже лежало там. Газ не будет травиться во время горения, поэтому наконечники, вероятно, были сняты позже. Вас, должно быть, поразило, насколько все это театрально, что кто-то продумал обстановку, что кто-то обустроил эту комнату и, оставив Лоури мертвым, ушел, закрыв пружинный замок.
– Лютер! – Доктор Рейланд встал, вытянув руки перед собой. – Вы обвиняетесь в убийстве!
– Подождите! – Доктор Джослин стоял у окна, и его глаза заметили быстро приближающийся лимузин, который, сверкая на солнце зеркальными стеклами, въезжал на подъездную дорожку. Когда он замедлил ход перед входом, президент повернулся к присутствующим в зале.
– Мы двое, – сказал он, – были ближайшими друзьями Лори – кроме нас, у него был еще только один друг. Когда вы позвонили мне сегодня утром, я позвонил Брэнауэру, просто попросив его немедленно встретиться со мной в офисе казначея. Он сейчас придет. Спустись вниз и подготовь его, Трант. С ним его жена. Она не должна подниматься.
Трант поспешил вниз без комментариев. Через окно машины он мог видеть профиль женщины, а за ним широкое, властное лицо мужчины с бородой песочного цвета, разделенной на пробор и причесанной на иностранный манер. Брэнауэр был президентом Попечительского совета университета, на этом посту он сменил своего отца. По меньшей мере полдюжины окружающих зданий были возведены старшим Брэнауэром, и практически все его состояние было завещано университету.
– Ну, Трант, в чем дело? – спросил попечитель. Он открыл дверцу лимузина и готовился спуститься.
– Мистер Брэнауэр, – ответил Трант, – доктор Лори был найден сегодня утром мертвым в своем кабинете.
– Мертвым? Этим утром? – мутная серость проступила под румянцем на щеках Брэнауэра. – Я собирался навестить его, еще до того, как получил известие от Джослин. В чем была причина смерти?
– Комната
