Вот же есть образованные немцы (не чета ей), которые свободно читают по-французски. Далее шла смысловая часть записки (назвать это письмом трудно). Старуха поняла, что именно этому господину предназначены слова этой части записки.
Она продолжала трудиться. И чем дальше старуха переводила, тем бледнее становилось ее лицо, тем больше расширялись ее зрачки. Когда перевод был закончен, старуха так и осталась сидеть, оцепенев от ужаса, охватившего ее. Она не издала ни звука, и в маленькой квартире установилась гнетущая тишина, лишь изредка нарушаемая поскуливанием Дэзи.
2
Макс Вундерлих, частный детектив, уже три часа сидел в своем старом офисе на Шиллерштрассе. Словосочетание «офис на Шиллерштрассе» стало почти нарицательным в его устных общениях с клиентами и помощницей Мартиной Хайзе. Доходило до того, что Мартина, когда была в добром настроении, звонила ему по телефону и первые ее слова были примерно такие:
– Хай, Максик! Ты где? Как всегда, у себя на Бейкер-стрит?
Такое начало означало, что, во-первых, у Мартины неплохое настроение, во-вторых, подчеркивалась в очередной раз его приверженность дедуктивному методу, исповедуемому великим литературным сыщиком, в-третьих, напоминалось, что словосочетание «офис на Шиллерштрассе» столь же устойчиво, как и «квартира на Бейкер-стрит», где проживали литературные герои Шерлок Холмс и доктор Ватсон, а в-четвертых, Мартина лишний раз хотела напомнить, что она берет за основу своих романов наиболее яркие истории их совместных расследований и является, таким образом, неким аналогом литературного доктора Ватсона.
С утра Макс включил компьютер, пробежал глазами по экрану монитора и в нижнем правом углу экрана увидел, что сегодня 14 июня 2006 года. Ну и что? Почему именно сегодня дата бросилась в глаза? Видимо, потому, что уже давно не было приличных заказов? Или не поэтому? Ведь вчера ощущение давности отсутствия заказов было таким же, но дата на экране не вызвала никаких эмоций.
– Две тысячи шестой год, – задумчиво и протяжно произнес он. И тут его осенило. Стало понятно, почему подсознание вдруг отреагировало на дату. Совсем скоро исполнится пять лет с тех пор, как он сделался сыщиком. Дата не круглая, но вполне достойная, чтобы подвести некоторые итоги.
И вот все эти три часа он подводил итоги. Во-первых, он доказал себе и другим, что может жить на доходы, получаемые от занятий сыском; во-вторых (что, собственно говоря, следовало из «во-первых»), он убедился, что этот род деятельности пользуется устойчивым спросом; в-третьих, он узнал (а всякое знание, как известно, небесполезно) столько о «невидимой» части человеческой жизни, сколько не узнал бы за всю жизнь, займись он каким-нибудь другим ремеслом; в-четвертых, все его швейцарские родственники (которые не переставали переживать по поводу прекращения его бухгалтерской деятельности) поверили в то, что сыщик – тоже нужная профессия. После четвертого положительного пункта он на минуту задумался, так как вспомнил, что за прошедшие пять лет
