style="font-size:15px;"> – А вы не перебивайте!
– Слушаюсь, сэр.
– И не забывайте «сэр», когда перебиваете, – вставил майор Меткаф.
– Слушаюсь, сэр.
– Вам приказано не перебивать? – холодно осведомился майор Меткаф.
– Да я же не перебиваю! – запротестовал Клевинджер.
– И не говорите «сэр». Приплюсуйте к его обвинениям, – скомандовал майор Меткаф капралу, который умел стенографировать. – Неперебивание без обращения «сэр».
– Меткаф, – сказал полковник, – вам известно, что вы болван?
– Так точно, сэр, – с трудом выдавил из себя майор Меткаф.
– А тогда помалкивайте. Чтоб я больше не слышал вашей треклятой околесины.
В состав Дисциплинарного трибунала входило три человека – обрюзгший усастый полковник, лейтенант Шайскопф и майор Меткаф, озабоченный выработкой стального взгляда. Как член трибунала, лейтенант Шайскопф должен был оценить весомость обвинений, выдвинутых против курсанта Клевинджера. Обвинения против курсанта Клевинджера выдвинул лейтенант Шайскопф. Курсант Клевинджер имел право на защиту. Обязанности защитника в Дисциплинарном трибунале исполнял лейтенант Шайскопф.
У Клевинджера от всего этого голова пошла кругом, и он испуганно трясся, слушая полковника, который вдруг вскочил, словно гигантский огненный смерч, со стула и прорычал, что повыдерет у него, труса вонючего, руки и ноги, откуда они, зараза, растут. Однажды Клевинджер споткнулся в строю, и теперь его судили «за самовольный выход из строя, преступные умыслы, оскорбительные вылазки, провокационные выпады, изменнические замыслы, безответственную пропаганду классической музыки, подрывные высказывания умника» и т. д. и т. п. Иными словами, Клевинджер обвинялся по всем статьям армейских законов, и он с ужасом слушал полковника, который прорычал еще раз, что через два месяца его ждут бои с макаронниками, а потом едко поинтересовался, как ему понравится, если его отчислят из училища и пошлют на Соломоновы острова хоронить мертвецов. Клевинджер почтительно ответил, что никак не понравится: будучи олухом, он предпочел стать потенциальным трупом, а не могильщиком. Внезапно успокоившись, полковник сел и неторопливо, с вкрадчивой вежливостью спросил:
– Так позвольте узнать: на каком основании вы утверждали, что мы не сможем вас наказать?
– Когда, сэр?
– Тут я задаю вопросы. А вы извольте отвечать.
– Слушаюсь, сэр. Мне…
– Или, по-вашему, вас вызвали сюда, чтоб вы задавали вопросы, а я отвечал?
– Никак нет, сэр. Мне…
– Так зачем вас сюда вызвали?
– Отвечать на вопросы.
– Именно, умник! – опять зарычал полковник. – Вот и отвечайте, да отвечайте порасторопней, чтоб я не размозжил, так ее перетак, вашу треклятую
