её портретов и повесил в своей комнате.
На даче в Тарховке Антон жил с того лета, как помнил себя. А помнил он себя, не то что некоторые, – с годовалого возраста. Он даже по мнил, как учился ходить, как ему было страшно, оттого что земля качается под ногами. Он помнил огромное улыбающееся мамино лицо, потому что взрослые приближают лица к своим детям почти вплотную. Он помнил и другое лицо – с длинными усами. Позднее такое лицо он увидел в альбоме у бабушки Насти. И бабушка объяснила, что это – его отец. Отец и мама поссорились, когда Антону был год, и расстались навсегда.
Отец даже в Москву переехал, потому что не мог спокойно жить в одном городе с ними. Он регулярно присылал своей матери – бабушке Насте – заводские газеты с заметками о самом себе. В тех заметках писали, какой он замечательный производственник, новатор и рабочий-изобретатель. К десятилетию Антона отец прислал ему в подарок большой ящик. Там были фотоаппарат, увеличитель, кюветы и книга «Советы юному фотолюбителю».
С того дня Антон и увлёкся фотографией. Он сделал портреты двух своих соседок по коммунальной квартире, а весной снял льдины, плывущие по Неве, и крыши домов, отражающие огни реклам. Сержант Петренко даже советовал послать эти фотографии на выставку – так хорошо они получились.
А ещё Антон мечтал о собаке.
…Красивый тёмно-рыжий пёс с умными печальными глазами ходил рядом с хмурой тёткой по Гагаринской улице. Уши у пса были длинные, висячие, шерсть тоже длинная, блестящая, такая у пса была порода – ирландский сеттер, ещё он назывался рыжим сеттером. Антон знал многие породы собак – в библиотеке он прочитал специальную книгу.
Опытный собачник, встретив хозяина и собаку, сразу определит, в каких они отношениях.
У тётки лицо было всегда недовольное, она не смотрела на своего сеттера, а шла сама по себе. Значит, она его не любила, не уважала. А сеттер шёл спокойно рядом, не дёргал поводок, лишь иногда грустно оглядывался по сторонам да останавливался понюхать у столбика, чтобы узнать, кто здесь проходил до него.
Тётка при этом дёргала поводок, значит, собак не понимала.
Антон мечтал о собаке с младшей группы детского сада. Он жил вместе с матерью в коммунальной квартире, там были ещё две старушки. А в коммунальной квартире без разрешения жильцов собаку держать нельзя. Черепаху можно, рыбок в аквариуме, кое-каких бессмысленных животных, можно даже змею, конечно, если она по коридору не ползает, а собаку – запрещено. И правильно. Потому что у соседки Валентины Егоровны от шерсти животных – кашель. Он даже как-то по-учёному называется. Прежде она сама держала кошек, а потом ей врачи запретили, и она передала их в хорошие руки. Раньше, когда Антон учился в первом классе и не понимал жизни, он время от времени заговаривал с мамой про собаку, но мама лишь грустно вздыхала.
И всё-таки Антон продолжал мечтать о собаке, а с того дня, как увидел на даче сеттера, он стал мечтать именно о таком красивом и благородном псе.
Едва хмурая тётка показывалась вместе с сеттером
