но это уже был грузовик из жизни, а не из сна. Из города приехала машина за вещами соседей.
Вода в консервной банке
Днём Антон снова шёл за рыжим ирландским сеттером и хмурой тёткой.
Было жарко. Желтеющие листья светились на солнце и шуршали от ветра. Тётка и сеттер подошли к магазину. Там тётка привязала пса к столбу, а сама пошла вовнутрь.
Умный пёс лёг на землю, чтоб было прохладнее. Он громко дышал, и с его длинного языка падали на землю капли.
Антон остановился около сеттера. Уже сколько дней ему хотелось погладить блестящую собачью шерсть, но он всё не мог решиться. Ведь сеттер не знал его, не замечал.
– Твоя собака, мальчик? – спросил вдруг прохожий. – Кто же собаку на солнце привязывает. Смотри, как она от жажды мучается. – И прохожий сокрушённо вздохнул.
Близко была колонка для воды. Там как раз наливали воду в вёдра. Сеттер посмотрел на плещущую воду и облизнулся. И тут Антон сообразил. Он схватил валявшуюся консервную банку из-под шпрот, набрал холодной воды и отнёс псу.
Сеттер стал пить громко и быстро. Антон снова набрал воды – теперь сеттер пил спокойнее, даже оставил немного в банке. Антон осторожно погладил его по спине, и сеттер грустно взглянул Антону в лицо.
Тут как раз вышла хмурая тётка.
– Что ж вы собаку на солнце привязали, – сказали ей люди, стоявшие у магазина. – Хорошо, мальчик догадался, попить принёс.
– Продали мне эту собаку за хорошие деньги, говорили, дом сторожит, а она только сидит, вздыхает да в глаза заглядывает, – пожаловалась в ответ тётка, – теперь и мучаюсь. И сама болею, и собаку мучаю. Был бы хороший человек, задаром бы отдала.
Тётка отвязала сеттера от столба, они пошли назад к Гагаринской улице. Антон снова брёл за ними следом.
Разговор
Сколько раз он так ходил за ними на небольшом отдалении, всё лето, мечтая хотя бы ещё раз прикоснуться к сеттеру, хотя бы поймать его взгляд! Иногда он набирался смелости, решался подойти к тётке и заговорить о чём-нибудь, о чём угодно: предложить донести тяжёлую сетку, полить огород, а в ответ тётка разрешила бы ему погулять с собакой. Но в последний момент смелости всё-таки не хватало.
И вдруг тётка обернулась к Антону сама и сама заговорила с ним.
– Мальчик, ты зачем следом бродишь? Или замыслил что?
– Я не брожу, я так… – Антон растерялся.
– А я думаю, что не так. Или собака нравится?
– Нравится, – ответил Антон и почувствовал, что голос у него стал от волнения хриплым.
– А я вот собак не люблю. Купила, думала, привыкну, всё-таки живая душа. Не получается. И его мучаю, и сама мучаюсь, – снова сказала тётка.
Она замолчала, словно ожидала, что теперь Антон станет продолжать разговор.
Но Антону заговорить было невозможно.
– Завтра в город. И куда я его с
