волнах несущегося снега стояла бабка Козлиха. Про эту старуху говорили, что она умеет колдовать и ворожить.
– Чего делают! – воскликнула старуха.
Утихшие девушки поднялись, отряхиваясь от снега.
– Бабушка, вы как на улицу выходите, бурана не боитесь? – бойко спросила Таня.
– Вот я тебя!.. – пригрозила старуха. – Мать-то дома?
– Она к вам собирается, – соврала Таня.
– А-а, – дружелюбно отозвалась Козлиха. – Пусть идет. Скажи, пусть придет.
Старуха пошла своей дорогой.
– Вот теперь тебе будет на орехи!.. – сказала Дуня.
– Сегодня нам с тобой доплясывать. От того разу осталось недоплясано… Ну, отстань, хватит, а то голосу не будет.
– Мать-то уйдет?
– Уйдет, – уверенно ответила Таня.
– А то скажет: «Девки, в пост-то песни орать!» – всплеснула руками Дуня.
– Ишь, метелица…
– Сейчас хоть вечерку с гармонью – никто не услышит.
– Ух жарко!.. Пурга крутит, – едва переводя дух, вбежала Таня в избу. – Несет, как на крыльях. Мама, иди, тебя Козлиха спрашивала. К себе звала…
Петровна управилась с делами и ушла. Таня уложила маленьких братишек, переменила лучину и уселась на лавке. Выражение истомы и нежности появилось на ее грубом лице, в голубых глазах. Русые пряди липли к смуглому лицу, ресницы и брови были влажны. Щеки горели от ветра и снега. Как бы не в силах сдержать волнующего ее чувства, она заголосила сразу громко, ясно и протяжно.
…Девушки пели, потом, по очереди подыгрывая на бандурке, плясали друг перед другом.
Малыш закричал во сне, сбрыкал толстое одеяло. Таня положила бандурку, присела на кровать, прикрыла братишку, приговаривая нараспев:
Ба-а-аю, ба-а-аю…
Оконце не прикрыто ставнем, и в стекло бьет метель. Из теплой избы смотреть страшно, что там делается. Дуняша задумчиво перебирала струны самодельной бандурки. Таня сказала ей:
– Сегодня Терешка на проруби спросил, почему мы с тобой к его сестре не приходим.
Она села на лавку и обняла подругу.
– Больно он нужен! – с пренебрежением ответила Дуня.
Терешка – сын богача Овчинникова, рослый, бойкий парень – поглядывал на Дуняшу и пытался, как говорится, ухлестывать за ней.
На днях подруги приходили к Овчинниковым. Терешка стал заигрывать и залепил Дуняше все лицо снегом. Она обиделась. Даже вспомнить неприятно.
Сейчас подруги наслаждались тишиной, спокойствием, уединением. Можно было помечтать всласть, наговориться о чем хочешь: взрослых нет, в избе тепло и так хорошо, работать не заставляют сегодня. Отца нет, и мать Таню не неволит, противная прялка убрана.
Дуня и Таня хоть и живут под строгим надзором родителей, но в обиду себя не дают. Они еще не сломлены жизнью и обе полны светлых надежд.
Что Терешка! Опротивевший соседский парень, грубиян!
