по полициям. Вот и выходит: не убей – он бы ездил грабить, а убил – грех! Куда ни кинь – кругом клин.
– Все же я свою часть пропью! – сказал Родион. – Мне такого богатства не надо!
– Без ног вернулись, еле живы, спят, завтра уж спросим, – говорила Петровна всем мужикам, заходившим проведать, с чем вернулся Родион.
Она видела, что муж ее и Бердышов привезли в мешках много добра и мехов. Она опасалась, что дело тут нечисто, и это беспокоило ее. Петровна проплакала все утро.
Днем, желая узнать, что делают мужики в зимнике, она понесла к ним самовар. От того, что она увидела там, голова пошла кругом. Груды черных соболей были разложены по лавкам. Тут же лежали ружья, куртки с золочеными пуговицами. На столе, на каком-то чужом платке, грудкой было насыпано золото.
– Что же, это вы купили или как? – окончательно расстроившись, спросила она.
– Ты помалкивай, – тихо ответил Родион и кинул на жену такой яростный взгляд, что Петровна сразу ушла.
Добыча была поделена и уложена в мешки. Мужикам досталось по сотне соболей, более чем по полфунта золота, кроме того, шкуры рыси, выдры, лисы, оружие и шубы убитых маньчжуров. Собак Иван отдал приятелю.
– Теперь у тебя упряжка – красота! Полетишь, как ветер. Смотри только не попадись – гольды узнают китайских собак. Ты им уши посрезай, выстриги, как баранов.
– Пусть узнают… Все равно не утаишь.
К полудню в зимник зашел Митька. Мать не решалась сама позвать отца к обеду и послала за ним сына.
– Ты где пропадал? – спросил Родион.
– На той стороне – у гольдов в деревне был на празднике, там в медведя играли, – ответил парень.
– Я ему никогда не запрещаю с гольдами гулять, пусть дружит, – пояснил Родион Бердышову. – Что, водки много было?
Митька сел на лавку и, рассказывая про праздник, как бы невзначай водил по мешкам ладонью.
– Что это вы привезли?
– Пойдем обедать. – Родион строго взглянул на сына и поднялся.
– А ты, паря, запасливый, – говорил Иван, заходя в горницу и увидев расставленные на столе бутылки. – А тут еще книги мои… – заметил он.
– Книги ваши очень девицам понравились, – приговаривала, суетясь, Петровна.
– Вот все тут. Ничего не жалею. Что имею, все для тебя выставил, все остатки. Мяса много, как жить без водки? Жирное без водки не идет.
– Теперь я знаю, почему Овчинниковы тебя богаче, хотя ты и лучше их охотник…
– Куда мне! – перебил Шишкин. – Я так не могу. Они торгуют, а я чего заведу – прожру, пропью. Они гольдов обирают, а я пожалею, позову к себе, напою их. Хоть я и бедный, но зато я староста, потому что охотник лучше их. У нас закон – лучшего охотника выбираем.
– Пожалуй, так и золото прожрешь.
– Черт его знает! Я и сам еще не знаю, куда его девать. Спрятать ли, с рук ли его.
– Ну, думай ладом! – усмехнулся Иван.
Затеяв все дело, Бердышов нашел в Родионе
