world?[2]
Бергер кивнул, достал из коробки бумажный платок, скатал из него крошечный шарик.
– Я всегда так думал об Оскаре и Маркусе, – сказал он. – Когда действительность засасывала меня в свой круговорот, я доставал их фотографию, и головокружение отпускало.
– А теперь этот прием не работает?
– Они превратились в мираж. Они были со мной, все наладилось. Они провели у меня несколько дней, а потом снова исчезли.
– Но вы же с ними встречаетесь раз в две недели? – спросила Рита Олен.
– В чужом городе, – ответил Бергер.
– Они ведь могут приезжать в Стокгольм?
– Ничего хорошего из этого не выйдет.
– Может быть, вам удобнее, чтобы они оставались миражами?
Она произнесла это спокойно и обыденно, до него не сразу дошло, что она сказала. Он замер, словно превратился в ледышку.
– С чего бы это?
– Люди легко находят стабильность в несчастье. Вживаются в свои страдания. Находят утешение в несправедливости. Иначе надо действовать. Реагировать самому вместо того, чтобы проклинать весь мир. Вам пришлось бы активно участвовать в воспитании близнецов. Куда проще держать их на расстоянии, ведь это не только позволяет, но и предписывает жалеть себя.
Бергер молчал. Смотрел на свои руки. Пассивные руки. Сжимающие шарик из бумажного платка.
– Но ситуация с сыновьями сейчас не более острая, чем недели и месяцы назад, – сказала Олен. – Почему срочность возникла именно вчера?
– А кто сказал, что возникла срочность?
– Во-первых, когда вы звонили сегодня утром, вы хотели записаться на ближайшее время. А во-вторых, эта подробность с унитазом, которая подтверждается вашей разбитой губой. Вы пытались утопиться?
– Не надо было мне об этом рассказывать, – пробурчал Бергер.
– Очень хорошо, что вы это сделали, – возразила Олен. – Так почему именно вчера?
– Там нет душа…
– Не стоит твердить отговорки. Почему вчера? В потере близнецов временной фактор напрямую не задействован. А значит, речь идет о другой вашей потере. О той, которой вы не решаетесь коснуться.
Бергер молчал. Молчал как рыба.
– Тут-то временной фактор присутствует, правда? – добавила Рита Олен чуть более резко. – О Молли Блум вы пока сказали совсем немного. Похоже, настало время затронуть эту тему, Сэм.
Он продолжал молчать.
– Понимаю, – произнесла Олен и кивнула. – Можно, я попробую?
Тишина.
– Беременность всегда означает, что в голове включается определенный секундомер, – продолжала Рита Олен. – Вы согласны? Что произошло, когда исчезла Молли, Сэм?
– Я не могу…
– Вы здесь, чтобы смочь.
– Вряд ли.
– И все-таки я продолжу, – твердо сказала Олен. – Вы пытались выяснить, куда она подевалась, так? Вы уверены,
Точка опоры во вращающемся мире (
