кто? Чего тебе? – вероятно почувствовав, что его вопросы пусты и никчемны, офицер не на шутку рассердился, – чего уставился? Язык проглотил?
Павел, окончательно растерявшись, молча протянул разошедшемуся майору сложенный пополам листок. Тот нервно вырвал бумажку из рук призывника:
– Что за хрень ты мне суёшь? – развернув записку офицер бегло ознакомился с содержанием. Успокоившись, и как-то по-новому посмотрев на посетителя, продолжил уже более доброжелательным тоном, – надо же? Детки больших начальников в солдатики решили поиграть? Ладно. Не с.. ы, разберёмся. Заходи в кабинет.
Майор, несмотря на похмельное состояние, оказался толковым и знающим своё дело работником. Задав Павлу несколько дежурных вопросов, он сделал пару звонков по телефону и уже через несколько минут подвёл итог короткой встрече:
– Не дрейфь, Пашка! Устроим тебя с почётом, так сказать. С комиссией я уже договорился. Врачи сегодня собрались на совещание, призыв-то через неделю только стартует. Вот они и обсуждали хрен знает что. Короче, тебя примут и осмотрят. А я уж через пару дней тебе повестку пришлю. Прятаться не будешь? А то у меня с твоим братом и так мороки хватает.
Павел неожиданно для себя почувствовал расположение к чудаковатому военкоматчику. Кивнув для пущей убедительности, он чуть охрипшим от былого волнения голосом пообещал:
– Не буду, товарищ майор! Явлюсь по первому требованию.
Собеседник улыбнулся, но не удержался от колкости:
– Являются духи святые. А в армии прибывают. Учти, салабон, ты уже почти в армии. Отвыкай от гражданских словечек. Ладно. Дуй на комиссию. Как закончишь врачебную тягомотину, ко мне забегай.
Павел пожал протянутую руку офицера и направился к выходу. Майор, подождав, когда за призывником закроется дверь, набрал номер внутренней связи:
– Привет, Серёга! Представляешь? У меня сейчас Коробов был. Ну тот, который твоего батьку покалечил. В армию просится. Комиссар меня куратором назначил. Черканул в писульке, чтобы я его в ЮГВ определил. Что? Забежишь? Через часок? Лады. Жду.
Капитан вошёл в кабинет, неся в руке тяжёлый, позвякивающий бутылками старенький портфель. Поставив ношу на стол, офицер сразу перешёл к делу:
– Слушай, Осип. Я к тебе по делу и не с пустыми руками…
Майор обиделся:
– Серёга! Я в армии больше служу, чем ты живёшь на белом свете. Что? Забыл, как меня по имени-отчеству зовут? Или я заслужил только кличкой величаться?
Капитан спохватился:
– Прости, Иван Фёдорыч! Прости засранца! Каюсь…
Лицо хозяина кабинета посветлело:
– Проехали. Толкуй про своё дело.
Тот немного помолчал, затем решился:
– Фёдорыч, скажи, только честно, чтобы ты делал, если бы на месте моего отца оказался твой? Только себе не ври. Мы ведь в открытую говорим, а не на партсобрании воду льём…
Иван Фёдорович помрачнел:
– Не
