война за реформы – сражение в городе Икстлахуака
18 сентября 1858 г. н. с. в городе Икстлахуака, в штате Мехико, состоялось сражение между армиями либералов и консерваторов, победили либералы.
17 ноября 1858 г. н. с. Уэльс: умер Роберт Оуэн – социалист-утопист
17 ноября 1858 г. н. с. в Уэльсе умер Роберт Оуэн – социалист—утопист – один из «родоначальников» марксизма. Его идеи социализма и воспитания людей – достаточно романтичны, т. к. он наивно думал, что люди сознательны, либо эту сознательность можно воспитать. В чем-то его идеи напоминают эффект Доплера – если нет хороших людей – их надо воспитать, но кто будет воспитывать? Выясняется, что это украинский педагог Антон Макаренко, бегающий за воспитуемыми с наганом вокруг печки, либо волновой герой «железный нарком» Ежов, на практике применяющий к воспитуемым ленинское учение о классовой борьбе. Авторитетный волновой герой пролетарский писатель Максим Горький (см. 18 июня 1836 г.) говорил о себе, что «все лучшее взял из книг», а вовсе не был воспитан, ответа получается нет, поэтому и Оуэн утопический социалист, а идея социалистического воспитания – утопия. Но Роберт Оуэн был искренен – он был социалистом, а не притворялся им – время точно обозначило его волну – «17» – это социалисты, демократы, фантазеры и самозванцы. Оуэн не самый худший из этих персонажей. Кроме того Оуэн был атеистом – он являл собой пример нового человека. Но как бы он объяснил дату своей кончины? Интересные наблюдения приводит Герцен, но и великому мыслителю не удалось заметить, что жизнь его носила волновой характер, а его знакомые – Бакунин, Сазонов, Оуэн, Ламенне, Прудон – волновые герои.
Александр Герцен «Былое и думы», 1854:
«Это случилось 21 августа 1817 года. Протестантские святоши, самые неотвязчивые и клейко скучные, давно. надоедали ему. Оуэн, сколько мог, отклонял прения с ними; но они не давали ему покоя. Какой-то инквизитор и бумажных дел фабрикант Филипс дошел в своем церквобесии до того, что в комитете парламента вдруг, ни к селу. ни к городу, середь дельных прений, пристал к Оуэну с допросом, во что он верит и во что не верит. Вместо того, чтоб отвечать бумажных дел фабриканту какими-нибудь тонкостями, как Фауст отвечает Гретхен, ex linen-draper Оуэн предпочел отвечать с высоты трибуны, перед огромнейшим стечением народа, на публичном митинге в Англии, в Лондоне, в Сити. в London Tavern! Он по ею сторону Темпль-Бара, возле кафедрального зонтика, под которым лепится старый город, в соседстве Гога и Магога, в виду Уайт-Голль и светской кафедральной синагоги банка – объявил прямо и ясно, громко и чрезвычайно просто, что главное препятствие к гармоническому развитию нового общежития людей – Религия. „Нелепости изуверства сделали из человека слабого, одурелого зверя, безумного фанатика, ханжу или лицемера. С существующими религиозными понятиями, – заключил Оуэн, – не только не устроишь предполагаемых им общинных деревень, но с ними рай – недолго устоял бы раем!“ Оуэн был до того уверен, что этот акт „безумия“ был актом честности
