и пекут лепёшки. У Ефремова к тому же неск. тысяч раненых – и это в тылу. Он должен выйти, по-моему, на соединение с… Это сделать очень трудно. Немчура понимает наш замысел и стремится противопоставить свою силу[32].
Все ждут весну. Копятся силы. Будут битвы. Кровопролитные битвы.
1.4. Можайск
Проездом и заездом. Был в нём днём и обратно заезд. Ночью. Страшный город после войны. Луна в зените, разлив свой бледно-серебряный свет, делает город подчёркнуто мёртвым. На площади ещё много разбитых немецких автомашин и танков – кладбище. Тихо. Патрули и часовые почти у каждого дома. Ходить можно, зная пароль. Я тихо еду в автомашине.
8.4.42
К часам 22, когда затихает работа, Иванов заводит патефон. Я сажусь в глубокий диван и весь ухожу в музыку и песни нашей Родины. До чего же хороши наши советские песни! До чего же все они близки сердцу и бесконечно дороги! Всё это было когда-то в прошлом. Мы не ценили всё, что имели. Как часто я ругался с товарищами, не ценили, мало любили, мало дорожили, что завоевали наши отцы, что добыли сами в наши пятилетки. Эх! Сколько бы я дал да и все мы, чтобы вернуть прежнюю жизнь! А будет же это время. Обязательно будет. Проклятый гитлеризм разгромим и начнём опять трудовую жизнь.
15.4
Пять дней назад я увидел жаворонков – предвестники тепла весны полного хода. Пять дней назад поля были в снегу, глубоком снегу. Сегодня снега почти нет, остался в ложбинках и тот тонкого слоя. Бурно бегут ручьи, превращаясь в слияниях в реки. Аэродромы стали не годные. Наши не летают, немчура тоже не летает.
На юге, видимо, наступили жаркие дни. Льётся кровь. Трижды проклятый всем миром маниак Гитлер, видимо, бросил туда немало сил. Он рвётся к нефти. Я не верю в его успех. Вот так же, как не верил во взятие Москвы. Не чуда ждал тогда я, а верил в силу народа. Русского народа. Правда, мы много проиграли – когда 23 года занимались развитием интернационального чувства: родина это вся земля. Я помню, как ругали тех, кто вспоминал историю русского народа. Я сам был бит в 23 и 24 году за разговоры о Суворове, Кутузове, Минине и Пожарском, о Петре Великом и т. д. и т. д. Это же народное, русское, оно так крепко живёт! Мы бы вот теперь, ещё в начале войны больше сделали и тем больше в период наступления. А вот не сделали. Дух-то всё-таки не в том расцвете, как то было у наших стариков. Его надо было беречь и выпестывать, а не прививать абстракцию. Сейчас расплачиваемся кровью.
Я живу в деревне. Вижу и разговариваю с крестьянами. Немец за три м[еся]ца своей оккупации сделал с ними то, что назыв[ает]ся в лучшем случае внушение неуверенности к нам. Есть сопоставление: при немцах мы жили, не выгоняли нас, а вы выгоняете. Это вопрос выселения из некот. изб, где штаб. Они все ненавидят немчуру, но у них всех (женщин) проголодь заняла все другие чувства. Даже обозление – чего встали, гоните дальше…
Весенняя вода смывает в реки трупы и конечности. Наступает страшное время эпидемических болезней.
Ребятишки за рекой стреляют из винтовок грачей. Стаял снег и открыл трофеи. Есть много и нашего. Крестьянка сегодня дала мне подсумок
Позже войска, действовавшие в тылу немцев, пересекли линию фронта и соединились с главными силами Красной Армии. Часть соединений осталась в тылу и включилась в партизанскую борьбу. Всем этим соединениям отправляли боеприпасы и питание на самолётах.
