Тогда сказали мы: в срубах огнем себя пожгем, а веры щепотной не примем и царю молитву не воздадим. Сказано бо: и паки пойте в печь идущие!
Старец торжественно перекрестился.
– Ведаешь ли ты, Александра, какой грех творят поганые попы?
Лопарев того не знает.
– Я морскому делу обучался, отец.
– Потому и глаголю с тобой, что ты, под Богом ходючи, Бога не ведал, зело не искушен.
– Не искушен, – признался Лопарев.
– В Писании сказано: падут грады, вознегодует на них вода морская, реки же потекут жесточае. И то! Грады от Бога отступились, погрязли в блуде да еретичестве, оттого и погибель будет! Спасутся истинно верующие. Вот и блюдем мы старую веру. И сказано: своего врага возлюби, а не Божьего, сиречь еретика и наветника. С еретиком мир какой, Александра? Ехидна и погибель! Еретика не исправишь, а себе язвы в душу примешь. Еретиков жечь надо!..
Лопарев слушал, присматривался к старцу. Такого Филарета он еще не знал. Неистового, убежденного, непреклонного и уверенного в своей истинной вере-правде.
– Примешь ли ты, Александра, крепость старой веры?
Лопарев содрогнулся. Ему было почудилось, что в ночи опять раздался вопль Акулины…
– Не срыгнешь ли? – спрашивал старец. – Али, может, к царю да к барам-крепостникам на поклон поволокешь нас, праведников?
– Не будет того, отец, – ответил Лопарев. – С вами хоть на край света пойду, если не изловят жандармы.
– Община укроет. По нашей вере так: хочешь помилованному быти – сам такоже милуй; хочешь почтен быти – почитай другова. Богатому поклонись в пояс, а нищему – в землю. Алчущего – накорми, жаждущего – напои, нагого – одень. Бо се есть Божья любовь, Александра! Блудницу – батогом гони, лупи, бо се есть бесовская любовь. Хвально так-то жить! Хвально!
Передохнув, старец спросил:
– Читал ли ты, Александра, Писание по старым книгам?
– Не читал, отец.
– Читать будешь, познаешь веру. Научу тя моленьям нашим, погоди. Да вот пустынники глаголют, будто глазами зрили, как тебя Сатано подвел к становищу. Скажи, как дошел до нас?
Лопарев вспомнил, как Ефимия сказала ему про знамение…
– Если бы Бог не послал знамение, не дошел бы до вас, отец.
– Знамение?! – Старец вздрогнул от такого слова. – Сказывай, сказывай, человече!..
– Три ночи и три дня кружился я по степи, отец. Иду, иду, а выхожу на то же место. Думал, погибну так. Тут услышал я голос: «Мичман Лопарев!» Глянул вокруг – никого нету. А потом вижу – кобылица подошла ко мне с жеребенком, хромая на переднюю ногу. Откуда взялась? Не знаю. Хотел изловить ее – не далась. Побежала степью, и я за ней. Так и пошли мы. И тогда воспрял духом: не один, значит, в пустыне. А ночью увидел зарево огня. Так было, отец. Где та кобылица с жеребенком, не знаю.
Старец поднялся и воздел руки к небу:
– Прости
