противно. Будто у тебя отняли право на мышление на какой-то миг. Все равно что вторгнуться в чужое пространство. От этого не грустно и ничего подобного, но как-то неприятно, и этот факт нарушения спокойствия вокруг тебя – он сам по себе вызывает волну праведного гнева, закипающего внутри сердца и разливающегося по венам, артериям, капиллярам.
– Что это? – вскинула похитительница блокнота взгляд на его законную хозяйку. – Что это за «идеи»?
– Там написано, – не отрываясь от своего занятия, ответила Катя.
– Прекратить приравнивать старость к героизму. Не уступать старикам мест, не делать им льгот и поощрений. То, что они немощны и стары – их проблема, а не кого-либо еще… – воровка мыслей снова глянула в сторону своей знакомой, но та никак не отреагировала. – Серьезно? – попробовала она привлечь внимание к себе и снова посмотрела в блокнот. – То есть ты до такой степени не любишь уступать место в…
– Да дело не в месте в транспорте! – Катя даже стукнула вилкой по тарелке. Она обернулась и продолжила совершенно спокойно: – просто из старости делают культ. Стариков чтят за то, что они сделали когда-то. За их работу. За их подвиги какие бы то ни было. Им надо уступать эти дурацкие места по причине того, что они многое повидали в жизни и многое знают, – она не смогла сдержать презрительную ухмылку. – Но факт в том, что прошлое – оно уже было. Его больше нет. Это история. А история – не что иное, как просто сказки. Ничто, из того, что произошло, нельзя утверждать, потому что в нашем мире все можно подделать, – заметив изменение направления своих рассуждений, Катя поспешила вернуть их в прежнее русло: – Старость – это просто немощность. Это показатель того, что ты пришел в негодность. Таких надо утилизировать, как мусор. Они напрасно тратят нужный молодым воздух. Они напрасно потребляют нашу еду. И сами они напрасны и никчемны.
Она замолчала и, заметив, что ее подруга в полнейшем замешательстве, поспешно и ловко вернула себе блокнот и внесла в него еще одну идею:
Избавляться от людей, не несущих в себе никакого смысла.
Внимательно перечитывав написанное, Катя кивнула и закрыла блокнот. Глянув в сторону молчащей подруги, она вопросительно подняла бровь. Иногда жестами можно показать то, что слова не могут передать, а иногда просто лень открывать рот, вылепливать тягучие фразы губами и языком, так что куда проще заключить все высказывание, весь вопрос в одно емкое движение.
– Мысли у тебя какие-то… – начала объяснять Лиза, раскачивая головой из стороны в сторону, словно пытаясь собрать предложение из осколков слов. – Немного социопатией отдает, если честно.
Катя вздохнула и отвернулась.
– Это скорее способность видеть реальное положение дел и нахождения путей решения увиденных проблем, Иззи.
– Мудрено, – хмыкнула та.
Повисло молчание. Правда, только между ними, ведь вокруг все шумело и шевелилось, как в муравейнике.
Сейчас
