то, что присылалось из дома (а это была добрая половина маминой зарплаты и бабушкина пенсия), Ангелочек тратила на новые туфли, платья и украшения. Она была хороша, поэтому нередко ужинала за счёт своих многочисленных поклонников. После ужина Наташа позволяла парню себя целовать, но не более.
Два года Ангелочек играла на сцене Саратовского театра, но роли были незначительные, а ей хотелось признания. Она часами выводила на бумаге свою фамилию, готовилась раздавать поклонникам автографы.
Был поздний ноябрьский вечер, после спектакля Ангелочек собиралась домой. Она вышла на улицу, когда толпа, поджидавшая своих кумиров, уже разошлась. Было холодно, дул пронизывающий ветер, Ангелочек закуталась в меховое манто, отшвырнула носком лакированного ботинка кучку жухлых листьев и направилась домой. Позади раздавались шаги. Она оглянулась: за нею шёл молодой человек. Когда он поравнялся с нею, произнёс: «Я Вас видел в спектакле, Вы – Ангел, я Вами восхищён». Наталья как не старалась, но не могла скрыть, что его внимание ей польстило. Они познакомились. Аслан был высоким, красивым парнем с умными глазами, чувственным ртом. Его родители жили в Грозном, а он в Саратове учился на инженера. Возле её подъезда они договорились о следующей встрече. Весь следующий день она решала, что ей надеть – облагающее чёрное платье с высокими сапогами или красный брючный костюм, в котором она выглядела необыкновенно привлекательно, или, может быть, розовую юбку? В результате к Аслану Ангелочек вышла в строгих чёрных брюках и свитере с горлом. «Кто он такой, чтобы я так стремилась ему понравиться?» – злилась она, подкрашивая губы перед зеркалом. Но и в строгом свитере, а может, и благодаря ему, она очень понравилась чеченскому парню. Их встречи стали регулярными, он называл её Ангел, дарил цветы, приносил апельсины и конфеты. Но для Натальи это была игра. Общаясь с ним, она представляла, будто они на сцене, и сотни глаз следят за их диалогом. Сегодня она Джульетта, завтра – Лариса из «Бесприданницы», она была разной, но никогда самой собой. А Аслан влюбился. Он написал родителям, что хочет жениться, и они были согласны. Он ждал лишь момента, чтобы сделать предложение.
Ангелочек страдала: «Как может этот глупый режиссёр не понимать, что у неё талант, что она хоть сейчас готова сыграть Офелию?» Аслан целовал её руки и соглашался.
На репетиции в конце театрального сезона, Ангелочек не выдержала и громко заявила, что нельзя давать все лучшие роли этой старухе Кидановой (которой было тридцать два), когда рядом есть молодые таланты. В гробовой тишине режиссёр поднял брови: «Вы имеете в виду себя?» «Да». «Не стоит так обольщаться, Вам очень далеко до Елены Станиславовны». После таких слов оставаться в театре было нельзя. Но и в институте скоро узнали об этом скандале, за её спиной шушукались, на неё показывали пальцем. Один преподаватель так обратился к Наталье: «Госпожа великий талант, прошу Вас ответить на мой вопрос»… Ей стало неуютно. Она мечтала скорее доучиться и ехать в Москву – уж там её оценят
