почему-то думалось так: внеземная цивилизация – это нечто абсолютно чуждое и человеческому уму, и образу жизни, и той, почти неуловимой и трудно определимой сущности, именуемой душой. Но вот сидит напротив него представитель этой самой ВЦ, и что? Гумм так же греет у огня руки, как и он, и вся разница между ними в том, что у ладони воина из рода Взат на один палец меньше…
Середа оглянулся. Круглый бок бота четко выделялся в лиловых сполохах сварки, шипенье и треск нарушали тишину ночи, одинокие искры пролетали и гасли – Копаныгин мастерил оболочку для бомбы.
Со стороны дюн донесся свист двигателя, потом гребень бархана очертился в дрожащем свете фар, и на склон сел глайдер. Из кабины показался Нупуру. Увидев Середу, он закричал:
– Я скафандр привез!
Соскочив с трапа, он подбежал к костру.
– С дыркой, правда, – затараторил Нупуру, – но мы ее залепим! Да и не лезть же в него голышом! Сначала в свой скафандр законопачусь, а потом уже в жабий – он здоровый, почти круглый, как чуть сдутый мяч!
– И куда ж это ты намылился, Таппи? – ласково спросил Середа.
– Как куда?! – изумился Нупуру. – На спутник!
– Увы тебе, – притворно вздохнул Виктор, – на спутник отправятся младший командор и командор. С ними пойдут два пилота и воин из рода Взат. Верно, Гумм?
– Так точно, Викк! – расплылся в страшненькой улыбке семигуманоид.
– А как же я? – растерялся Таппи.
– Командование возлагает на тебя ответственную задачу – держать оборону базы, защищать женщин и гражданское население. Проникся?
– Проникся… – уныло откликнулся Нупуру.
– Не горюй, кибернетист, – усмехнулся Середа, – навоюешься еще!
– Буду надеяться… – сморщился Таппи.
– Готово! – крикнул Копаныгин из-за бота и загремел чем-то металлическим.
Вдвоем с Федосеевым они вынесли обрезок титановой трубы, заваренный с обоих торцов.
– Заряд внутри, – доложил Михаил, – взрыватель вставлен самим Таппи Нупуру Замбо! Сработает от радиосигнала!
– Очень на это надеюсь, – улыбнулся Середа. – Пошли!
– А слезы прощания лить не будем? – поинтересовался Копаныгин.
– Времени нет! Да и не хочется никого будить… Я лучше потом понаблюдаю слезы встречи! Когда вернемся…
– Если вернемся… – уточнил Михаил.
– На войне, как на войне, – пожал плечами Середа. – Всяко быват…
Конечно, это была поза. Полная неизвестность пугала, собственный план казался Виктору авантюрой, и хоть какая-то убежденность в победе отсутствовала напрочь. А когда бывало иначе? Всегда так – рассчитываешь на себя, прикидываешь варианты и гадаешь: чет-нечет, выйдет не выйдет?
Подошел Григорян.
– Готово? – спросил он, несколько нервничая.
– Готово, – сказал Середа. – Вперед!
– Удачи! –
