усмирить этот пыл, сделать их более сдержанными в проявлении своих эмоций.
– Зачем? – крикнула ей Ирина.
– Затем, что воспитанные дети не ведут себя так громко и шумно. Затем, что воспитанные люди, здороваются при встрече, а не вешаются на шеи.
– Кто как. У хороших людей можно на шее и посидеть, – возразила Ирина.
Надежда Васильевна удивленно взглянула и возмутилась:
– Теперь я вижу, кто именно дает детям неправильное воспитание. Анастасия Андреевна, вы бы сократили общение с Ириной.
– Я… – попыталась вставить Настя.
Ирина парировала:
– Это невозможно. У детей и так очень сокращенное общение с отцом, – она чмокнула Соню в волосы, подтолкнула Сеню и сказала: – Бегите собираться, сейчас к папе поедем.
Заметив это, гувернантка строго проговорила:
– А я против таких вольностей.
Ее голос действовал на детей устрашающе – дети быстро помчались на второй этаж, предположительно прятаться от разгромной речи. Детская интуиция сильное средство самосохранения.
Ирина прошла в холл и ласково пропела:
– Здравствуйте, Надежда Васильевна. Я очень воспитанная девушка. Не кричу, не скачу и здороваюсь.
– И хамите, – строго ответила Надежда Васильевна.
– Когда это? – наигранно удивилась Ирина.
– Ирина, я хотела бы поговорить с Анастасией Андреевной, с мамой, – сделала она ударение на последнем слове.
– Я не против, – ответила Ирина, но не ушла.
Надежда Васильевна выждала паузу, решила не акцентировать внимание на Ирине и продолжила:
– Все хорошо – умненькие, способные, светлые головы, но…
Ирина цокнула языком:
– Вот это ваше «но…» уже портит красивую картинку «умненькие, способные». Но…
– Ира, я тебя прошу, – сказала Настя примирительно.
– Ладно-ладно, продолжайте, – разрешила Ирина.
Надежда Васильевна, стараясь не обращать внимание на девушку, продолжила:
– Всему виной взбалмошный характер Сени.
Ирина косо на нее посмотрела и недоверчиво уточнила:
– Какой? Ой, ладно, молчу, продолжайте.
– Вы все время меня перебиваете, – повысила голос гувернантка.
– Сори. Молчу.
– На уроке его хватает на пятнадцать минут…
– Так это вообще много, – улыбнулась Ирина.
– Ирина, – опять попросила Настя, – ты можешь послушать молча?
– Хорошо.
– Этого, – строго ответила Надежда Васильевна, – мало для урока. Он отвлекается и переговаривается.
– Переговаривается, – ужаснулась Настя, округлив глаза, – быть того не может.
– Вы мне не верите?
– Ой, извините, верю. Просто не замечала никогда.
