ты имела в виду свою таинственную «пещерку», – заливался Ганеша по дороге к пещерам, – о которой писал ещё Платон, пытавшийся объяснить всем то, что как только вы падаете в глубины любви, словно внезапно проваливаясь в карстовую воронку, вы уже оттуда ничего не видите. Воспринимая происходящие явления, словно тени, мятущиеся для вас по стене. Начиная ревновать и думать с тех пор об этих тенях, как об отражениях того, что на вашу любимую кто-то ещё, помимо вас, претендует. И может навеки разлучить. Начиная думать только о том, что сможет привлечь к вам ещё более лучшую самку, чем уже у вас есть. Или то, почему именно она может уйти от вас к другому. Закручиваясь в круговорот ревности, ненависти и экономических теорий – эту «дурную бесконечность».
– Так как чем больше у тебя денег, тем больше их тебе же и не хватает, – с улыбкой согласилась Елена.
– Ведь автоматически растут и твои потребности. В геометрической прогрессии. И выводил им точные формулы.
– Успеха?
– Объясняя, что это и не успех вовсе, а его иллюзия, тень – их собственного поражения. Предлагая всё это бросить, ограничится лишь насущно необходимым и следовать за ним – в глубины духа. Катая воображаемый круглый камень на холм, ощущая его тяжесть. И перестав уже, наконец-то, есть мясо и пить вино. Но те, кому он всё это постоянно говорил, естественно, не пожелали понимать того, что это они, от связи с менадами постепенно теряя энергию, становятся полными идиотами, и решили меж собой считать, что это Платон – слишком уж сильно умный.
– Восхваляя этот «миф о пещере» как таинственный и полный загадок миф?
– А не их же грубейшую реальность, которую Платон через этот доступный для них образ старался наглядно показать. Но продолжали дружно заниматься сексом. Сколько бы Платон, как Посвященный в Тайные Знания жрецов и глубочайший мистик, их в этом не укорял.
– Лишь восхваляя его и восхваляя!
– Так как после того, как они отравили Сократа, который говорил им ровно о том же самом, но другими словами, их уже давным-давно неистово мучила совесть. И они не желали наступать ещё и с Платоном «на те же грабли». Ограбив его через суд и отравив.
– Разделив меж собой его имущество, как и владения Сократа?
– Чтобы не мучить себя ещё больше. Упрекавшими их в этом политическими оппонентами: «Какой же тогда это будет город философов? Все философы начнут разбегаться из Афин, как от прокажённых. И убегать в другие города». «Пусть болтает что хочет!» – решили они ради имиджа города.
– Мол, «собака лает, а караван идёт»?
– Один диктатор, правда, из соседнего полиса, которому Платон всё-таки сумел всё это объяснить, тут же понял, насколько Платон опасен. Ведь тогда все перестанут рожать ему всё новых и новых воинов, да и просто – всякий сброд, с которого можно снимать дань и продавать им всякую всячину. Останутся такие же «умники», как и сам Платон, которому в жизни толком-то ничего не нужно. И попытался запереть его в тюрьму, от греха подальше. Но Платон оттуда еле сбежал при помощи своего ученика, который всё это тоже понял и даже попробовал заниматься
