с Крайнего Севера. Получил амнистию. Решил после холодного Севера погреть кости на юге. Постараюсь к родам Лары быть, если получится. Ростислав».
– Это всё?
– Да.
Телеграфистка начала считать буквы, после чего сообщила мне сумму. К счастью, денег у меня хватило. Адрес Светы я дал, телеграмма была отправлена.
Покинув здание телеграфа, я направился к выходу из города. И тут мне повезло: с рынка катил дед, у которого я сало покупал, он и подвёз меня до поворота на свою деревню. Пока ехали, общались. Я ведь за это время, прошедшее с моего ареста, многое пропустил. От деда узнал, что наших остановили в шестидесяти километрах от Великого Новгорода, где они встали в оборону: наступательный порыв иссяк, да и коммуникации растянулись.
А я ведь говорил, что наступать на Новгород – это глупость, надо на Псков, чтобы отрезать всю группировку от снабжения, потому что если через Прибалтику возить, так там транспортные магистрали слабые. Только кто же меня послушает? Вон Петровскому отдали приказ, куда наступать, он и взял под козырёк, он ведь тоже подневольный исполнитель. Киев Юго-Западный фронт потерял, сейчас передовая проходит в районе Орла и Брянска. Фронт, по сути, формируют заново.
Кузнецова сняли и направили куда-то на север начальником штаба армии. Это серьёзное понижение, с комфронта-то. И знаете, кто стал командующим новым Юго-Западным фронтом? Генерал-полковник Петровский. Он получил ещё одну звёздочку, когда Калинин блокировал. Там немецкие войска переварили, почти семьдесят тысяч, часть из них сдалась, и город уже две недели как наш. Я считаю, что неправильно снимать командарма наступающей армии, вот так, на ходу, менять командира.
Принял армию начальник штаба, а Петровского кинули формировать фронт второго состава. В принципе, он и остановил немцев на тех позициях, где они сейчас стоят. Немало усилий на это потребовалось. Хотя сейчас я гражданский, и мне до этого уже дела нет, просто старался быть в курсе дел. На момент моего суда Петровский был уже командующим фронтом. Мог вмешаться, но не захотел.
Знаете, я повоевал хорошо, немало немцев на моём счету, долг Родине отдал, никаких обязательств на мне нет. Правда, бить немца всё равно всем сердцем желаю. В партизаны пойду. Они же гражданские, взявшие в руки оружие, вот и я возьму.
Дед укатил, а я прошёл по дороге ещё с километр. Это была не основная трасса, а просёлочная дорога, ведущая к селу. Вскоре я приметил овраг, спустился и стал доставать из хранилища вещи и разбивать лагерь. Шинель на землю, камуфлированную накидку на себя, разделся перед этим до трусов и вскоре уже спал в тени кустарника. Я хотел дождаться ночи, чтобы дальше двинуться уже на машине.
Думаю, на колёсах доберусь до Воронежа, потом – поездом до Ростова-на-Дону, а дальше – снова на машине. Отдыхать буду в районе Сочи, такое у меня было желание. А потом можно и повоевать месяца два, до первых серьёзных холодов. Бензин можно не жалеть, всё равно у
