все еще по дороге?
– Совершенно уверен, – сказал я.
Она подняла брови, глаза ее весело заблестели.
– Ален, а в какую вам, вообще-то, сторону? Вы тоже где-то здесь живете? На улице Бургонь?
Я покачал головой, смущенно ухмыльнулся:
– Я живу на улице Юниверсите. Если честно, в двух шагах от «Ла Палетт». Но сегодняшний окольный путь был самым прекрасным в моей жизни.
– О! – Она покраснела. – Если честно, я на это надеялась. – Она улыбнулась и опять быстро убрала прядь волос за ухо. Уже тогда я почувствовал, что полюблю этот милый привычный жест.
– А я надеялся, что вы на это надеетесь, – сказал я тихо, и сердце снова заколотилось как бешеное.
Мы стояли, окутанные ночью, и казалось, во всем Париже, кроме нас, не было ни души. В этот момент так оно и было. Светлое лицо Мелани белело в темноте. Я смотрел на ее малиновые губы, по-прежнему улыбавшиеся, и думал, вот сейчас, в этот момент я их поцелую.
Раздался какой-то звук – мы оба вздрогнули.
По противоположной стороне улицы, шаркая, плелся старик, на его ногах были домашние шлепанцы. Бросив взгляд на витрину канцелярского магазинчика, он сердито затряс головой и прошамкал:
– Они же все сумасшедшие, все сумасшедшие!
А потом повернулся в нашу сторону и вдруг, погрозив пальцем, хрипло выкрикнул:
– Па-роч-ка влюб-лен-ная!
Рассмеялся жутковатым блеющим смехом и, шаркая шлепанцами, потащился дальше.
Мы подождали, пока он не скрылся в темноте. Потом взглянули друг на друга и засмеялись. А потом мы просто стояли и смотрели друг на друга. Минуты прошли или часы – не знаю. Где-то ударил колокол. Воздух начал слегка вибрировать. Робер наверняка смог бы точно сказать, какие заряженные электричеством частицы промчались между нами, словно искрящийся поток.
– Не тот ли момент сейчас? – спросила Мелани. Ее голос слегка дрожал, совсем чуть-чуть, но я все-таки заметил эту дрожь.
– Какой… момент? – выдохнул я и прижал ее к себе, к своей груди. К своему сердцу, которое бешено колотилось в ритме, заданном потерявшим голову дирижером.
Мы наконец поцеловались, и это было именно то, что я себе представлял. Только намного, намного прекрасней.
9
Думаю, никогда еще по улице Бургонь не проходил такой счастливый человек, каким был я той ночью. Я шагал легко и быстро, сунув руки в карманы. Три часа утра, но усталость – да какая там усталость! На улице не было ни души, мое сердце переполняли радостные предчувствия всего, что ждало нас впереди. Жизнь была прекрасна, фортуна только что осыпала меня дарами, опрокинув надо мной рог изобилия.
Каждый, кто хоть раз был влюблен, знает, о чем я говорю. Еще чуть-чуть, и я принялся бы отбивать степ на тротуаре, как Джин Келли в «Споем
