снова осень. Снова осень.И холода.
Фонарь уныло освещает
Тупик в судьбе.
Меня уже не согревает
Мысль о тебе.
Тоска веревкою сжимает
Безмолвный крик.
Холодной змейкой заползает
За воротник.
Ты никого в ночи не встретил.
Да и не ждешь.
Лишь только ветер. Только ветер.
И только дождь.
Черный квадрат
Мы – параллельны.
Наши цели – бесцельны.
Поломанной куклою
Брошены в угол мы.
В другом измеренье —
Другие проблемы.
У черных квадратов —
Свои теоремы.
Нам хочется солнца, упругой походки,
Иного оттенка и пестрой палитры.
У черных квадратов нет даже решетки,
Которую можно сломать и раздвинуть,
Врагов, чтоб бороться, тюрьмы и охраны,
Нет Бога, молитвы, креста…
Одна лишь массивная черная рама.
И чернота.
Глубина
Там нет покоя. Нет его нигде.
Ищи, терзайся, жди, надейся.
Там, за чертой. Там, в глубине.
Посмей! Посмейся!
Вода, вода. И мир теней.
И ледяные глыбы.
В стальных скелетах кораблей
Гуляют рыбы.
Там света нет. Темно. Темно
Без целей, без желаний.
Там тишина. И там есть дно.
На дне – «Титаник».
Там существа иных кровей,
Идей, традиций.
Они, чтоб выжить в темноте,
Должны светиться.
Там каждый сам себе звезда,
Свеча, лампада.
Светить вокруг, везде, всегда —
Им это надо.
Там нет проблемы бытия.
Внутри светло им.
И там, конечно, нет тебя.
И нет покоя.
Моисей
Приходят люди. Да. Они придут.
Куда идти им? Нет другой дороги.
Нет Моисея. Пыль. Песок. Верблюд.
Босые ноги.
Нет Моисея. Золотой телец
Не знает ни седла, ни сбруи,
Не чувствует, как ветер дует.
Ему неведом вкус побед.
Он не Пегас. Ты не поэт.
Песок. Пустыня. Ветер. Зной.
Здесь, в Палестинах, нет Парнаса.
Приходят люди. За водой.
А на Олимп восходят скалолазы.
Если сумеют.
Нет Моисея.
Монолог мертвеца
Это было вчера. Или все-таки раньше?
Может, несколько лет? Может, пару столетий?
Это было в России. Ну конечно. Россия.
И художник-пиарщик
Отразил на гигантском портрете
Коллективную шизофрению.
Это все-таки пуля. Или, может быть, стрелы?
Но не яд, не отрава. И не нож, не клинок.
Кто-то выстрелил в спину. Или несколько выстрелов сделал.
И контрольный – в висок.
А потом отшвырнул пистолет.
Может, я его знал. Может, даже он был моим другом.
Может, видел неясно.
А возможно,
