залу по левую сторону.
– Портретная галерея ведет в бальную залу и западное крыло, к несчастью весьма обветшавшее. Гостям не рекомендуется там появляться.
Лестница угрожающе раскачивалась и скрипела, пока они переползали со ступеньки на ступеньку, судорожно вцепившись в перила.
– Не волнуйтесь, господа, – сказал мистер Гривз, уверенно ступая, – этой лестнице уже двадцать лет.
Благополучно миновав пролет, они свернули направо в открытую галерею.
Опасения Уайльда не оправдались. Бледный как смерть дворецкий без труда находил дорогу в мрачном лабиринте. Друзья следовали за ним по пустынным коридорам, карабкались по скрипучим лестницам. Лакеи плелись позади, словно тени, приговоренные на вечное скитание по закоулкам Тракстон-Холла.
– Я знаю, почему так темно, – прошептал Конан Дойл другу. – Недуг леди Тракстон заставляет ее сторониться света.
Уайльд покосился на него:
– Стало быть, неспроста заколочены ставни?
– Вот именно.
– К тому же, – продолжал Конан Дойл, – слепая прислуга не станет возражать против полной темноты.
– Смотри, во всех коридорах по обе стороны есть выпуклости, – показал Уайльд.
– Так они передвигаются на ощупь, – догадался Конан Дойл.
– Умно, – признал Уайльд, – и немного странно.
На третьем этаже работники приоткрыли ставни, и впервые за долгое время в окна хлынул солнечный свет, отражаясь в мириадах пылинок.
Резкий поворот налево. Процессия прошла вдоль мрачного коридора, пока не уперлась в неприметную дверь.
– Ваша комната, мистер Уайльд.
Мистер Гривз достал ключ, нащупал замочную скважину и отпер замок.
– Посещают ли эту комнату привидения, сэр? – осведомился Уайльд.
– Привидения? – мрачно повторил дворецкий. – Боюсь, они тут повсюду.
– Превосходно! Мне всегда нужен зритель, пусть даже неосязаемый, – просиял Уайльд и повернулся к Конан Дойлу: – Я пока разберу вещи и подготовлюсь к вечернему выходу. Дай мне время.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
