ведущее место в предстоящей реконструкции, поскольку учение Иисуса никак к юродству не отнесешь и слова князя, как показала реконструкция, не относятся к учению Праведника.
Римское рабовладельческое общество оказалось живучим. Их империя погибла, но рабовладельческая идеология, прикрытая праведным учением, преобразовалась в приемлемый для ее носителей новый порядок с наемным характером отношений. Различие между ромейской религией и верой христианской обусловлено Ветхим Заветом и Новым Заветом. В Новом Завете нет упоминаний о рабстве. Ветхий Завет, наоборот, построен на рабстве, как и римское общество и Римская империя в целом. Не без влияния этих двух факторов верующие объявлены божьими рабами, их уравняли перед богом, создали иллюзию равенства и социальной справедливости, когда каждый терпеливо и послушно несет свой крест с надеждой на то, что своим «усилием» войдет в Царствие Божие, обретет вечную жизнь: и римская знать, и горожане, и рабы. Не потому ли Святослав назвал римскую веру юродством? Однако не будем спешить с выводами до проведения реконструкции.
По ходу ее описания станет понятно, что имел в виду Святослав. Об одном можно сказать утвердительно – киевляне в обиходной речи называли веру не христианской, а ромейской. Да и правообладатели церкви, названной Христовой, окончательно еще не определились к тому времени, кто из них является ее центром.
Реконструкция касается не учения Иисуса, а ромеев, принесших на Русь религиозную политику. Она, возможно, ответит на вопрос: были ли у Святослава основания называть именно ромейскую веру юродством, которую проромейские монахи по истечении более века выдавали за христианскую. Вряд ли она таковой была. Они выдавали себя за центр вселенской Христовой Церкви, но их образ жизни расходился с представлениями Иисуса о его царстве, которыми Праведник поделился с римским наместником Понтием Пилатом, когда толпа, исповедующая диавола, требовала его казни. Их царство было рабовладельческим, не могло быть царством Иисуса и истоком его учения. Его еще предстоит создать там, где оно действительно станет источником вселенской праведности.
При наложении прошлого на настоящее условимся уходить от ссылок на государство, в котором живем. Оно имеет конституцию, форму власти, название и прочие законодательные основы своего суверенитета, которые следует уважать, его законодательство к этому обязывает, а мы, русские, – законопослушные граждане.
Исследование русской истории середины X века, может вскрыть те или иные истоки нашей современной жизни, расходящиеся с государственной идеей, заложенной в действующей конституции. Но чтобы каждый раз не объяснять, о ком идет речь, используем термин, вброшенный в общество «прорабами перестройки» горбачевской и ельцинской поры: «новая Россия», которая территориально, социально, идеологически не идентична прежней России, а конституционно – нынешней Российской Федерации. «Новая Россия» – это проект, в реализации которого «прорабы перестройки»
