не дам, – я посмотрел прямо в глаза депутату. – По должности не обязан. Более того, было распоряжение Виталия Ивановича: перед выборами в Госдуму режим информационной безопасности ужесточить.
– Вы красиво говорить научились, как я погляжу, – вскипел Жуликов.
– Давно этим занимаюсь, – перебил я его, не любезничая.
Жуликов побледнел.
– Да вы что себе позволяете? Мы тут всю вашу деятельность проверим! Надо будет – служебное расследование проведем.
– Проводите, пожалуйста. У вас вся информация? Можно идти? – я приподнялся.
Жуликов без звука переваривал случившееся.
– Если информации больше нет, всего вам доброго.
И я плавно закрыл за собой дверь.
– Ну, и зачем ты этого деятеля взбесил? Он теперь ведь не успокоится, – Семён Маркович укоризненно смотрел на меня.
– Побесится и успокоится, не переживайте, – ответил я. – Думаете, он кому-то нужен?
– Всё-таки зам.
– Такого зама завтра же выгонят, если указание поступит.
– Это верно, конечно. Перебежчиков нигде не любят, – Домашевский вздохнул. – Но ты всё равно круто берешь.
– А не надо на меня свои проблемы перекладывать. Он по частоте упоминаний в СМИ вторым идет, после спикера, – заметил я. – Это как, само собой случилось, без участия пресс-службы и вашего покорного слуги?
– Может, перестарались?
– Без согласия свыше ничего не делали. А что, уже многие про нашу беседу с Жуликовым говорят?
– Говорят отдельные трудящиеся.
– Быстро слух расходится. Вас Шарохин-то нашел?
– Шарохин зря волну поднимает! – Семён Маркович беспокойно задвигался на стуле. – Я же ему сказал: всё верну. И проценты верну – но не те грабительские, которые он хочет! Я знаю, кто его накручивает…
– Можно, Алексей Николаевич? – не дожидаясь ответа, в кабинет уже влетела Алина Вениаминовна.
– Конечно, можно, – радушно улыбнулся я.
– Семён Маркович, мы тут посекретничаем, да? Спасибо, – тоже не дожидаясь ответа, зачастила Тарарыкина.
– Да, я пойду, пожалуй, – закряхтел Семён Маркович, поднимаясь.
Алина Вениаминовна проводила его кислым взглядом и сама притворила дверь.
– Зря вы с Домашевским общаетесь. Озлобленный он человек, тяжелый, – обронила она вскользь.
Я сделал вид, что временно оглох, и выжидающе посмотрел на нее.
– Алексей Николаевич, надо обеспечить освещение конкурса. Ростислав был у вас?
– Был еще вчера. Виталий Иванович говорил об этом раньше. Сделаем.
– Сделайте, Алексей Николаевич. Это важно.
– Особые пожелания будут?
– Ну, какие особые пожелания? Вы профессионал, сами знаете.
Я кивнул.
– А договоры на следующий год Виталий Иванович уже подписал?
– Да,
