style="font-size:15px;"> – Гидеон, конечно, вряд ли обрадуется, – протянул Коул. – Но он тоже тебя защитит, если я попрошу. Все будет хорошо, Одри. Верховная ведь не может жить без ковена вечно, верно? Думаю, из нас двоих выйдет неплохой ковен.
Во сне мне показалось, что Коул обнимает меня, но, проснувшись и обнаружив поутру другую половину постели пустой и холодной, я убедила себя, что мне действительно просто показалось.
VIII
Покой
Я почти до полудня валялась в постели только потому, что Гидеону и Коулу требовалось поговорить наедине. Слушая хриплые голоса, до того похожие, будто сам с собой разговаривал один человек, я знала, что поступаю правильно: не суюсь в семейные разборки и даю возможность Коулу самостоятельно уладить конфликт с братом. Он вскочил на ноги с рассветом, желая закончить все распри до моего пробуждения. Я ничего не имела против, чтобы бездельничать дольше положенного, разглядывая плакаты музыкальных групп и старые рисунки Коула. Однако в тот миг, как мой живот заурчал, время Гастингсов вышло.
– Слушай, я должен спросить… Ты когда-нибудь чувствовал, что хочешь убить ее?
Я остановилась на середине лестницы и пригнулась, сев за перилами.
Застегивая сапоги, Коул глумливо повел бровью и без тени веселья ответил:
– Постоянно, да, но я уверен, что это нормально. Любой бы захотел убить ее, если бы узнал поближе.
Я фыркнула в кулак и юркнула назад на второй этаж, успев прежде, чем Гидеон обернулся.
– Тогда все в норме, – снова раздалось снизу. – Я тоже прекрасно контролирую свои инстинкты. Разве что Одри в самом деле держит тебя под действием приворотного зелья… Правда же не держит, да?
– Гидеон!
Дверь хлопнула, и я, облегченно вздохнув, подождала еще пару минут для правдоподобности, прежде чем спуститься.
– Доброе утро, Инквизитор, – поприветствовала я бодро Гидеона, уже занявшегося готовкой.
Он приветственно махнул мне поварешкой.
– Доброе утро, Салем. Садись завтракать.
Я оглядела гостиную, где кроме Гидеона, виртуозно подбрасывающего на сковородке румяные блинчики, сидели облизывающиеся звери. Нетерпеливо виляя хвостом, Штрудель широкими зрачками-блюдцами следил за летающими блинами, а Бакс капал слюной себе на брюхо.
Я присоединилась к этой паре, не менее голодная, сев у стола и отхлебывая домашнее какао из кружки.
– Спасибо, – поблагодарила я Гидеона, когда тот поставил передо мной тарелку. – А куда подевался Коул?
Он плюхнулся рядом и, неохотно поделившись с псом и котом одним из блинов, свернул другой трубочкой и принялся заливать кленовым сиропом.
– Уже поел и возится с Меркурио в конюшне. Сказал, что хочет прокатиться разок-другой перед отъездом.
– Вы ведь помирились, да? – решилась спросить я, и Гидеон сдержанно кивнул. – Вчера вышло очень… неловко. Ну, когда ты приставил нож к моему
