он пожал плечами, а между бровей залегла складочка.
Я надеялась, что наш процесс мытья хоть немного будет содержать прежние эротические нотки, но ожидания смылись уверенными руками Антона так же, как грязь с меня. Антон даже не взглянул на меня, как прежде. Он меня просто мыл, аккуратно, бережно, но без какой-то забавы, игры или заигрываний. Затем отнес в постель, где насухо вытер и даже помог надеть сорочку. Он взял влажное полотенце и вышел. А я не в силах сдержать слезы обиды, накрылась одеялом. Вскоре послышалась трель телефона Антона и хлопнула дверь. В квартире воцарилась страшная тишина. Куда ушел Антон, я не знала, а внутренняя Богиня шептала какие-то неприятные варианты, пришлось отключить её и уснуть.
Глава 3
7 июня( четверг)
Когда открыла глаза, комната отозвалась унылой пустотой. Я тихонечко лежала, прислушиваясь к звукам еще не проснувшегося дома и города. В всегда светлую комнату еще не заглядывало солнце, а легкая тюль на окне шелестела от проникающего ветерочка. Её шорох-единственный звук. Если прикрыть глаза, то можно представить юг, как вдали крадется море по песочному берегу, шепчет и зазывает поиграть. Вот-вот закричит чайка, и воздух будет обдувать лицо свежим, прохладным бризом.
– Кхе.
Я дернулась, испугавшись неожиданного звука, не вписывающегося в мои грезы.
– Ой, ты чего, малышка? Испугал? – Антон положил мне на плечо крупную ладонь.
Я улыбнулась, осознавая, что он тут, за моей спиной. Значит, вернулся, и я еще его малышка. Губа остро заболела, от натянувшейся улыбки, и я её накрыла пальцами, будто это движение могло успокоить саднящую плоть.
– Болит? – Антон перегнулся через меня. – Покажи-ка.
Он отнял мою руку от лица и осмотрел внимательно губу. Я же заглядывала в его глаза, ища в них его настоящую реакцию, что он испытывает теперь, глядя на меня. Отвращение? Разочарование? Прочитать его лицо я не смогла, испытала досаду. Что лучше: отвращение или неопределенность? Первое – конкретная эмоция, с которой можно работать. В моём случае слишком много вариантов.
– Светлана сказала, в субботу можно будет снять швы, к этому времени отек полностью уйдет. Я купил крема, которые она рекомендовала, сейчас надо будет нанести их на все твои синяки.
Он встал с кровати и направился в зал, мне осталось лишь наблюдать за его широкой спиной, удаляющейся непонятно куда. Я решила, что этого утреннего непонимания с меня достаточно, и, закрыв глаза, попыталась проспать неправильно начавшееся утро.
– Мишель, эй, Мишель, надо обработать синяки.
Антон вернулся с тюбиком мази в руках, я посмотрела на него, на тюбик, опять на него.
– Давай намажу, и пойдем позавтракаем.
– А работа?
– Ну куда же я тебя оставлю? Поработаю из дома.
Но ночью оставлять не побоялся, подумала я, но вслух не сказала, радости от того, что он не уйдет мне хватило, чтоб скрыть печаль.
Я
