команду корабля забыл? Кто из них согласится поменять планы в угоду твоему желанию? Это бред!
– Совсем не бред. Не беспокойся об пустяшных вопросах. От команды избавимся, потому ничьего согласия нам не потребуется.
– Как это – избавимся? – от изумления Корецкий напрягся так, что у него чуть не треснула кожа на спине. – Да ты, наверное, совсем с ума свихнулся! Это же целый корабль, да ещё с оружием! Там экипаж – человек двадцать, если не больше! Нет-нет, это совершенно недопустимо, это равносильно самоубийству! Я в подобных делах участвовать не согласен!
– А твоего согласия тоже не требуется.
– Не требуется? Нет, я не понимаю, ерунда какая-то. Ну ладно, хоть я и не намерен совать голову в петлю, но раз уж ты настаиваешь на какой-то непонятной авантюре, то хотя бы обрисуй мне приблизительную конфигурацию своих соображений.
– Как есть по всей правде обрисувать?
– Именно по всей правде, а как же ещё.
– Конфигурация простая: невмочь мне уже эта заграница, поперёк горла встала. Пора честь знать и возвертаться домой.
– Ничего у тебя не получится, только всё дело испортишь и подведёшь нас обоих под монастырь! В итоге мы вообще никуда не уплывём!
– А я говорю, уплывём.
– А если останемся в дураках и погибнем почём зря?
– Не боись, друже. В таких щекотных вопросах мне завсегда сопутствует успешность.
Сказав это, Скрыбочкин почесал правое ухо и, раздвинув брови, добавил:
– Што-то, гляжу я, у тебя дюже крепкое торможение закладено в мозг. Да ладно, не терзай себя трудными мыслями, не то счас, чего доброго, почнёшь хрустеть умственными шестерёнками друг об дружку, а всё одно ничего хорошего не насоображаешь – пустое мучение на тебя глядеть… Ежли я пообещал благополучную оконцовку нашему скитальчеству, значит, так тому и быть!
***
Под покровом ночной темноты они поднялись на борт корабля, и тот спешно покинул порт.
Трусоватый Корецкий решил прибегнуть к хитрости и расцеловал в щетинистые щёки бледного от кокаина капитана, одновременно шепнув тому, что дело проваливается, потому как Скрыбочкин содержит его под надзором. Ничего не разобрав в шёпоте Корецкого, капитан брезгливо отёр ладонями щёки и на всякий случай отошёл подальше от подозрительного пассажира.
Скрыбочкина же заинтересовало происходившее поодаль: гигантский одноглазый боцман с чёрной бородой и выставленными в стороны ноздрями, ругаясь на трёх языках и взмахивая смертоносными кулаками, размазывал по палубе пятерых матросов.
– Хос-с-споди-и-и, за што этот бугай верлиокий мордует личный состав? – оторопел Скрыбочкин.
– За нарушение дисциплины, – пояснил капитан. – Они избили взвод морских пехотинцев в кабаке. А денег на взятку
