лицо Ирис застыло словно у изваяния.
– Как же помочь им и другим? Ведь ученые – это элита, мозг человечества, – в запале произнес Атан, – надо же что-то делать!
– А я и делаю, ты ведь всего не знаешь. Я пою и танцую для них, чтобы разбудить их души, а души разбудят их умы. Пусть они называют меня как хотят, лишь бы толк вышел, лишь бы рассыпались сковавшие их мозг стереотипы под действием скрытого в моей музыке, в моих жестах, стихах, ритме. Я готова быть даже не музой, а гетерой, и вдохновлять их души.
– Нет, вы не гетера! Вы – жрица! Видели бы вы себя со стороны, когда стояли там, среди идолов, – умиленный Атан растягивал слова по особенному.
– А жрицам положено есть? – спросила Ирис, переходя на шутливый тон.
– А как же! Это всегда! – подхватил с готовностью Атан
Когда они вернулись в гостиницу, их там ждал уже посетитель. Ирис видела этого человека в первый день конференции: тогда он услужливо помогал кому-то развешивать плакаты, а потом щелкал клавишей допотопного магнитофона, записывая выступления. Посетитель представился профессором Мовом. Его некрасивое лицо нервно подергивалось, руки тряслись, а глаза с собачьей тоской смотрели на Ирис.
– Прошу вас выслушать меня.
– Конечно, пожалуйста, присаживайтесь, пока я приготовлю чай.
Мов присел на самый краешек стула, и когда Атан принес чашки, с готовностью вскочил, уступая ему место.
Ирис несколько растерялась.
– Что вы, сидите, сидите. Я вас слушаю.
Он начал говорить, и чем дольше она его слушала, тем сильнее сжимало ее сердце чувство жалости. Этот тщедушный человек говорил ей что-то о своих исследованиях, обо всех институтах, где он преподавал, о том, как его пригласили в какой-то зарубежный научный центр, а потом выставили оттуда. Но все это Ирис воспринимала лишь как дополнительные штрихи к портрету современной науки. Вот он ум, регалии, опыт, заискивающие перед сильными мира сего в попытке просто выжить.
«Ему чем-то нужно помочь, но что я могу…» – ее мысли метались в поисках необходимых слов. Но все произошло неожиданно для нее самой – она заговорила стихами, размеренно и тихо, обращаясь к Мову на «ты». Она говорила с его душой, как мать с сыном. Было сказано, что он переедет в другой город, где обретет утраченное, и у него будет большое дело с влиятельным человеком.
Со слезами на глазах Мов вскочил со стула и стал целовать ее руку.
– Я вам так благодарен. Это потрясающе! – раскланиваясь, Мов пятился спиной к двери.
– Какой ужас! До чего довели людей! – на лице Атана проступили красные пятна.
Ирис, не в силах более говорить, покачала головой. Так они сидели молча довольно долго. Если бы Ирис сказали тогда, что именно Мов послан ее свыше в помощь, и с ним начнется ее путь в науке, она бы не поверила. А что влиятельным человеком из ее предсказания окажется она сама, она и представить себе не могла. На тот момент
