сегодня наш шанс, – Кхеф, крадучись, как тигр, начал обходить Сер’тана по кругу.
Арус и Йолт тоже пришли в движение – стрелки гигантских часов. Сер’тан, центр циферблата, оставался неподвижен. Даже голову чуть склонил, не следя за другими. Или так только казалось?..
Первым стройное вращение нарушил Йолт – кинулся на Сер’тана, но даже Морин понимала, что рилт недостаточно проворен. Литаниец выставил руку ему навстречу, чуть крутанул, обходя нехитрый блок, и старший навигатор потерял равновесие. Сер’тану не пришлось и оборачиваться.
От удара маска слетела с Йолта и, как камень для кёрлинга, отъехала в сторону. Страшно захрипев, он потянулся за ней, сгрёб дрожащей рукой и поспешил вернуть на лицо, с шумом вдохнув воздух, смертельный для всех, кроме рождённых на Рилте.
Морин думала, что Ма’лэр будет снова кричать, но литанийка только вцепилась в край короткого платья так, что пальцы побелели. Она не отводила глаз от Йолта, приоткрыв полные губы.
– Лейтенант, порядок? – Кхеф-стрелка не переставал отмерять часы и следил за Сер’таном.
– В полном, – Йолт, овладев дыханием и голосом – пускай лишь тем, что моделировал динамик, поднялся и поспешил к скамье.
Кхеф чуть улыбнулся.
– Старпом, у нас нет вариантов – надо отомстить за товарища.
Они с Арусом рванулись к центру одновременно, и в этот раз Сер’тану пришлось уклоняться. Замелькали ноги и руки сразу трёх цветов: серебряного, золотого и синего. Но в поединке драгоценных металлов третий оказался лишним: ловкая подсечка – и Арус полетел на пол, так громко ударившись спиной, что даже Морин болезненно скривилась.
Асия дёрнулась и вскочила бы, если бы Арус не поднял ладонь, предупреждая: не надо. Асия подчинилась, хотя Морин услышала, как скрипнули её зубы.
Когда Арус, поднявшись, покинул поле, Кхеф произнёс:
– Теперь только мы.
Он больше не улыбался. Морин показалось, что даже С’таш на скамье напрягся.
Один шаг – сближение. Теперь не было ни одного лишнего, ни одного нечёткого движения. Хлёстко, резко – наверное, даже больно. Нет, точно больно! Ведь это бой, а не танцы. Но будь это танцами, Морин бы всё равно сказала, что на паркете лучшие.
Удар Кхефа заставил Сер’тана отклониться так, что Морин подумала: вот, сейчас!.. Но Сер’тан опёрся на руки, перекинулся через них и подсёк ногой Кхефа. Капитан был повержен. Офицеры заревели.
Морин замерла, задержав дыхание. Она не бросится помогать ему, как чуть малодушно не сделала Асия. Он сильный, он…
Но когда Кхеф засмеялся, Морин вздрогнула.
– Молодец, командор! Впрочем, – Кхеф поднялся, опершись на протянутую Сер’таном руку, – как и всегда.
Они касались ладоней друг друга всего секунду, но желваки С’таша дрогнули – напрягся. Морин вспомнила, что прикосновения, особенно к кистям рук, у литанийцев считаются крайне интимными: пожать литанийцу руку при встрече – почти как потрогать девушку за грудь. Непозволительное нарушение
