Да, сэр.
– И не читаешь ли ее ты.
– Да, сэр.
Он чуть приоткрыл глаза:
– Ты догадался, что она таким образом старалась выяснить, не вздумается ли кому-то из нас заглянуть в ближайшее время в ту книгу?
– Нет, сэр. Мне было не до того. Я сидел за столом, а она стояла рядом, такая изящная и соблазнительная, что я с головой погрузился в созерцание ее форм.
– Это рефлекс, за который отвечает не головной мозг, а спинной. Значит, ее заинтересовала «Объединенная Югославия» Хендерсона?
– Да, сэр.
– А где была эта книга, когда ты вернулся в кабинет?
– На полке, на своем обычном месте. Мисс Лофхен сама ее туда поставила. Для черногор…
– Пожалуйста, достань книгу.
Я пересек комнату и, сняв с полки том, протянул его Вульфу. Тот заботливо протер переплет ладонью – он всегда так поступает с книгами, – затем, не открывая, повернул том лицевой стороной к себе, крепко сжал и, подержав так некоторое время, резко отпустил. Открыв после этого книгу примерно в середине, он извлек из нее сложенный и засунутый между страницами листок бумаги, развернул и принялся читать. Я сел и крепко закусил губу, от души желая, чтобы это помогло мне удержать слова, которые так и рвались наружу. Признаться, задача оказалась не из легких.
– Так оно и есть, – самодовольно произнес Вульф. – Прочитать тебе, что́ здесь написано?
– Сделайте одолжение, сэр.
Вульф кивнул и понес такую тарабарщину, что у меня волосы встали дыбом. Зная, что он только того и ждет, чтобы его прервали мольбами о пощаде, я набрался терпения и снова прикусил губу, а когда он наконец остановился, хмыкнул:
– Все это прекрасно, но почему она прямо не призналась мне в любви? Зачем было изливать чувства на бумаге, да еще и прятать признание в книжке? Особенно меня пленили последние слова о том, какой я умный и привлекательный…
– И уж тем более ей не стоило писать такое по сербско-хорватски. Тебе знаком этот язык, Арчи?
– Нет.
– Тогда, пожалуй, я переведу тебе, что́ здесь написано. Документ датирован двадцатым августа тысяча девятьсот тридцать восьмого года, а написан в Загребе, на бумаге с фамильным гербом Доневичей. В нем говорится примерно следующее: «Предъявитель сего, моя жена, княгиня Владанка Доневич, сим уполномочена безоговорочно действовать и высказываться от моего имени, удостоверять своей подписью, которая следует ниже моей собственной, мои имя, честь и достоинство во всех финансовых и политических делах, имеющих отношение ко мне и ко всей династии Доневичей, и прежде всего – в поставках боснийского леса и размещении некоторых кредитов через нью-йоркскую банковскую компанию „Барретт и Дерусси“. От своего имени и от имени всех заинтересованных лиц я ручаюсь за ее преданность делу и добропорядочность».
Вульф сложил документ и накрыл его ладонью.
– Подписано Стефаном Доневичем и Владанкой Доневич. Подписи нотариально
