покачал головой Кот. – У меня выхода другого нет. Но не сильно верю и не сказать что люблю.
– Есть причина?
Кот кивнул.
– Расскажешь?
Оборотень нехотя посмотрел на бородатого, фыркнул.
– У меня была любимая женщина. Я ее потерял. Думал тогда все, не полюблю больше. Но случилось, полюбил. Ее Василисой звали. Бабкина внучка была. Я ее любил, она меня. А старуха на меня осерчала, дескать совратил девку зверь лютый. Так объяснить ничего и не дала, обернула зверем и в зверином теле заперла на сотни лет. А Василисе отвар дала, чтобы не рожденного нашего сына изничтожить. Василиса год слезы проливала, потом пошла к речке и утопилась. Вот и вся сказка. Потому нет у меня причин любить старуху, как и у нее нет причины меня любить. Василиса между нами. Мертвая Василиса.
Игорь слушал молча, хмурился.
– А что потом? Так больше никого и не полюбил?
– Потом, – лицо Кота стало жестким, словно окаменело. – Не было у меня потом. Потом я был зверем. И давай-ка ты меня больше об этом не спрашивай.
На последнюю просьбу Игорь только согласно головой мотнул, словно конь. Оборотень улыбнулся.
– Не печалься. Той сказке уж тыща лет. Столько даже память не живет, не то что люди. А история – она вечная. По кругу ходит и раз за разом повторяется. Пришли.
Игорь поглядел на бело-бордовую шестнадцатиэтажку. За ней уже поднимались новостройки. Где-то далеко за ними маячила густая зелень.
– А там что? – указал Игорь на далекие деревья. – Лес?
– Какой там лес, – отмахнулся Кот. – Так, три тополя да две березы. С этой стороны заходишь – город слышно, а поглубже зайдешь, уж до другого края дотопал. А там МКАД. Но ночью там пусто и под утро тоже. Можно подальше отойти, пристреляться. Никто не помешает.
Игорь кивнул.
В подъезде было прохладно и темно. Во всяком случае, после буйно палящего солнца, глаза к лампам дневного света привыкали долго. Окончательно зрение вернулось только в лифте. Оборотень нажал кнопку, лифт скрипнул хлипкими дверьми и натужно жужжа потащился вверх.
– Ого, – оценил бородатый. – Тринадцатый этаж. А квартира какая?
– Как какая, – прищурился Кот. – Шестьсот шестьдесят шестая, конечно.
– Серьезно? – выпучился Игорь.
– Нет, шучу.
В дверь звонить Кот не стал, открыл своим ключом. Хоть и знал, что старуха дома, но предпочитал никого не тревожить и ничем не обязывать. С порога бросил громко:
– Старая, нас уже трое.
И не дожидаясь ответа, не дав Игорю поздороваться с бабкой, поволок того на балкон. Распахнув створку остекления, ткнул пальцем в торчащий из зелени девятиэтажный дом.
– Видишь? Вон те окна.
– Ну.
– Там четвертый живет. Вот познакомлюсь с ним поближе и нас будет четверо.
– А ты с ним не знаком?
– И да, и нет, – загадочно отозвался Кот. –
