момент уже упущен и побежала следом за папой.
Валя, под плеск воды, льющейся из кранов, поставила на стол салфетки, сделала бутерброды и расставила чашки с блюдцами.
В прихожей на коврике заворочалась собака. Она села, широко зевнула и через дверной проем уставилась на Валю.
Валя предложила:
– Иди, Илью буди. Пусть он тебя выгуливает. Я еще сплю.
Собака лениво поднялась и направилась к комнате, в которой обитал Илья, открыла лапой дверь, подошла к дивану и положила свою морду на одеяло.
Илья открыл глаза и лениво положил руку собаке на голову:
– Идем, – сказал он и сполз с дивана.
После не долгих собираний и звона ошейника, хлопнула входная дверь квартиры, а когда Илья с собакой вернулись с прогулки, Валя, мама и папа сидели на кухне вокруг стола и смаковали кофе.
Папа массивный и неторопливый. Мама хрупкая и суетливая, словно боится, что не успеет вокруг папы пробежать круг. Брат взял от папы рост, а от мамы ее хрупкость. Сама Валентина была очень похожа на папину маму. Если бы не современная стрижка, то можно было бы перепутать на фотографиях, где бабушка молодая.
Очень красивая женщина.
Илья фыркнул:
– Как можно начинать утро с такой гадости? Мам, сделай мне какао.
Валя съязвила:
– Тебе со сливками или черный?
– Мне вкусный, – ответил Илья.
Валя допила кофе и поднялась из-за стола:
– Я собрала на стол, а ваш любимый шутник пусть уберет.
– Дочка, – ласково сказал папа, – сегодня будешь болтаться по улицам, заскочи в магазин, купи мне кое что, я список оставлю под сахарницей. Ко мне старый друг приедет.
– Ок! – согласилась Валя и ушла в свою комнату. Там она удобно устроилась за письменный столом и достала из ящика стола дневник. Нужно было произвести запись событий, произошедших за последнее время. Уже начиналась весна, а еще и о зиме не появилось ни строчки.
«Все бы может быть, и ничего», – вооружившись шариковой ручкой, начала Валя, «Но лучше бы я не заходила в его квартиру. Это не дом, а сарай какой-то. С порога упираешься в тумбу, заваленную тряпьем и забитую стоптанными ботинками. На скрипящей обшарпанной вешалке висят немыслимые драповые пальто. Потолок на кухне облеплен паутиной, а в комнате прилично выглядит только телевизор. С него даже протерта пыль. Шумная мама Анатолия назвала меня радостно невесткой и угостила вонючим супом, в котором капуста, картошка и макароны сопротивлялись своему соседству в общем бульоне».
Валя взглянула на свои тапочки и вздохнула:
– Вам бы там не понравилось.
За окном комнаты ясное небо манило на улицу. Валя закрыла дневник, поднялась из-за стола, переоделась в уличную одежду, повесив халат в шкаф, и вышла из комнаты в прихожую.
К входной двери подошла мама:
– Этот
