Nakamichi Dragon, «Фендер Стратокастер», набросок Сальвадора Дали, первое издание «Мастера и Маргариты», скромные радости зрелого возраста.
– Ты как в наших говенях запутался? – поинтересовался Федор.
– Да я только вчера…
– Эх, Вить-Вить, мог бы и сообщить, – перебил Федор. – Я бы тебя встретил по-человечески…
– Случайно получилось, – сказал я. – Я не планировал, у меня в Нижнем конференция сорвалась, вот и решил заскочить по пути.
– Вот так ты всегда! Раз в сто лет к старым друзьям заезжаешь, да и то потому, что сорвалось что-то там… А просто так, а?! Повидаться, посидеть, вспомнить детство грозовое?
Я разглядывал Федора. Он держался совершенно спокойно и ничуть не тяготился ролью старого друга, словно на самом деле был рад меня встретить.
– Сколько лет, сколько лет… – Федор вздохнул. – Да, годы идут, все меняется. А ты книжки все пишешь?
– Иногда.
От Федора пахло одеколоном, разумеется, недешевым. И Федор явился первым.
– А я с утра на службу еду, смотрю – машина незнакомая стоит, номера южные, а у нас редко кто чужой бывает, ну и позвонил в библиотеку. Черпакова, конечно, юлила… Но потом раскололась. Вот я и решил к своему старому корефану заглянуть.
– Очень рад, – сказал я.
Сволочь.
– А я как рад! Давно тебе позвонить собирался, да все руки не доходят. Слушай, а ты почему здесь остановился?
– Гостиницы у вас нет, не в машине же ночевать…
– Это уж точно. Гостиницу нерентабельно держать – никто же сюда не ездит.
– А как же родина Пересвета? – спросил я.
Федор снова рассмеялся. Он набрал воздуха, чтобы сказать… Но выдохнул. Достал длинные коричневые сигареты, закурил.
– У меня отпуск скоро, – сказал Федор. – Но уехать не могу, надо за всем присматривать…
Федор курил с наслаждением, быстро, одними глазами продолжая поглядывать вокруг, оценивать. Мне показалось, оценивал он в основном меня. Машина несколько сбила его с толку; потратив час на изучение Интернета, к однозначным выводам Федор не пришел.
– Да, было смешно, что уж говорить… Витя, а давай ко мне?
Неожиданно. Или нет.
– Моя баба как раз в Египет умоталась, дом свободен, переезжай!
Реакцию Федор не растерял.
– Не, спасибо, – отказался я.
– Витя, я же серьезно! У меня пять комнат простаивает, теща пыль собирать не успевает. Живу на Береговой, как белые люди. Белые люди – красные крыши, знаешь такую поговорку?
– Нет, Федь, спасибо, – отказался я.
– А что так? – сощурился Федор. – Шашлычок-машлычок, пивасик нормальный, отдохнули бы…
– Книгу пишу.
– И что?
– Это…
Я заметил кепку. Со вчерашнего вечера она висела на гвозде. На самом видном гвозде.
– Надо
