ли! – оскалился вампир.
Ближайший гвардеец бросился к нему, но Курт присел и накинул на голову плащ, укрывший его от вечерних солнечных лучей. В следующую секунду из-под плаща выпорхнула летучая мышь и, ударив крыльями по лицу разинувшего от удивления рот гвардейца, взмыла вверх.
Вот только невысоко. Из жезла главного придворного мага вырвался еще один серый шар, и сеть обездвижения накрыла и надежно окутала летучую мышь, упавшую на землю.
– Обоих – в герптшцогские казематы! – приказал Зе-Риид гвардейцам. – Да поторапливайтесь, сеть обездвижения действует не дольше часа.
– Прекратите! Еноварм, прекратите ломать ворота! – окликнул начальника стражи герптшцог Ули-Клун, после того, как выслушал доклад одного из своих магов.
– Но нам осталось совсем немного, ваше прихвосадительство! – удивился раскрасневшийся Еноварм.
– Не надо, я сказал, ломать! – повысил голос герптшцог. – Зачем же крушить свой собственный замок?!
– Собственный? – переспросил начальник стражи. Лицо его выразило крайнее замешательство.
– Все уже кончено! – герптшцог вылез из кареты и скривился от боли в ноге. – Кшиштовицкий арестован. Мои доблестные гвардейцы внутри замка и с минуту на минуту откроют эти проклятые ворота.
– Ага… Откроют, значит…
– Да останови же, наконец, таран, бестолочь! – рявкнул Ули-Клун, заставив Еноварма подскочить на месте.
– Остановися, остановися, енотовидные! – заорал он троглинам, как раз начавшим очередной разгон импровизированного тарана. – Разобьете дверь, кто чинить будет? Кто, я вас спрашиваю, бестолочи?!
Но те, то ли его не расслышали, то ли не поняли и продолжили разгон телеги. В порыве служебного рвения Еноварм бросился им наперерез и подставил одному из троглинов ножку. Тот споткнулся и шлепнулся на землю, бегущий следом троглин налетел на него, образовалась куча мала, и телега с закрепленным на ней деревом прекратила движение.
– Вот так-то, енотовидные, – довольно улыбнулся Еноварм, и в этот момент, метко брошенный сверху троллем Поско камень, угодил в блестевший на солнце шлем начальника герптшцогской стражи.
– Ай-й-й-й-й! – разнеслось далеко по окрестностям…
Глава пятая
Опасные существа Неароматных болот
Железяку привел в чувство раздавшийся где-то поблизости истошный вопль. Открыв глаза, он заморгал, стараясь разогнать застилавшую красную пелену. И тут же пожалел, что сделал это – каждое моргание отзывалось в голове вспышкой боли. Кроме боли лекпин отметил еще сразу несколько неприятных ощущений: во-первых, ему было невыносимо жарко, во-вторых, по близости чем-то отвратительно воняло, и, в-третьих, кажется, он висел вниз головой, причем, совершенно не мог двигаться.
Вопль повторился и как-то нехорошо оборвался. Открыть глаза все-таки пришлось. Железяка посмотрел вниз, но