* *
Так сладко мне еще не спалось никогда. Утро сочилось в витражные стекла и, просеиваясь сквозь кисейный полог, расцвечивало пространство внутри алькова цветными полосами. Я чуть приоткрыла глаза, наблюдая за радужными переливами и чувствовала, что улыбаюсь. Потянулась… Руки коснулись чьих-то чужих рук на подушке у меня над головой, и дрему как водой смыло.
Приворот, бордель, принц, стол, псих в подворотне и…
– А-а-а-а-а! – от души заорала я, подпрыгивая на постели, но почти тут же снова оказалась на подушке придавленная рукой, зажавшей рот.
Осталось только мычать и глаза таращить в нависшее надо мной лицо.
– Обычно девицы по утрам меня не так будят, – от чуть хрипловатого со сна голоса мне сделалось мурашечно. Но!
– М-м-м?! – возмутилась я и, гневно запыхтев в ладонь, взглядом выразила свое глубочайшее неодобрение его воспитанием и посоветовала прогуляться за оным к шшисам на болота. Потом подумала и притворилась покладистой.
Желтоглазый прекратил на меня давить и плюхнулся обратно с явным намерением продолжить сон. Я же восстановила в памяти вчерашние приключения, завершившиеся танцами и поцелуем. Стоило вспомнить твердые требовательные губы так нагло и по-хозяйски завладевшие моими, как меня бросило в жар и тонкое одеяло сразу стало лишним. Валлейн… Думать о…
Я приподняла край одеяла и, слегка волнуясь, оценила целостность одежды. Так. Туники на мне не было, а чулки с юбкой были. Но Валлейну юбка не мешала артефакт искать.
Артефакт!
Хух… На месте, только сполз на внутреннюю сторону бедра. Отличные чулки. Надо будет еще похожих прикупить, сидят как влитые.
Вдруг и этот чего-нибудь поискал? А вдруг нашел?! И… взял?! О, мира Хранители… Жар сменился ознобом. Я болталась непонятно с кем всю ночь еще и проснулась с ним в одной постели.
– А, – несмело проблеяла я, натягивая одеяло до подбородка, – а что было?
– Не было, – глухо буркнул в подушку желтоглазый.
К слову, глаз я как раз и не видела, только широкую голую спину, гладкую, уверенно мускулистую с четко обозначенными косточками позвоночника. А еще лопатки так странно очерчивались, будто и не лопатки вовсе. Руки вон какие. Волосы на подушке, как тусклое серебро. Краешек губ… пополз к уху в глумливой ухмылке.
– Передумала?
– Много чести.
– Тогда не ерзай, от движения запах сильнее, а лучше иди вымойся, а то я могу и не сдержаться и случится то, чего ты от высочества домогалась.
– Что? Какой запах?
– Феромон, слизь, которой самки шшисов в брачный период самцов приманивают и которым ты извозюкалась по уши, – желтоглазый развернулся ко мне лицом и едва не ржал. Лицо у меня, видимо, стало очень выразительное, потому что он участливо похлопал меня по руке и добавил:
– Да не действует оно ни на кого кроме шшисов, драконов
