к ней настолько сильно, что больно лопатки. Её физическая боль словно моя. И вся ситуация в целом прижимает к бетону.
Наркотики… Какая же я дура, она ради этого и бегала куда-то постоянно и обнималась с какими-то людьми. Я даже предположить не могла. Как так? КАК? Что случилось с девочкой из хорошей семьи, что она стала заниматься этим? Я даже не предаю скепсису правдивость слов. Он настолько уверен в своей правоте, что я верю этому как данности.
Господи… Это же наркотики, она меня с собой потащит как бы я сейчас не отпиралась. Они ещё не вызвали полицию, но вызовут, я уверена.
Пока Маша корчится от боли на полу мужчина оставляет её там и словно хищник разворачивается ко мне. Порывисто и резко заставляю вздрогнуть. Холодности в его глазах может позавидовать только айсберг. Всё нутро сжимается, превращаясь в болевую гематому. Я не просто пугаюсь, я начинаю обливаться холодным потом. И это не аллегория… чувствую, как капли стекают по позвоночнику.
– Ты что молчишь, красивая? Порадуешь меня душевным разговором? – спокойно, немного иронично.
Но я знаю, что всё напускное. Со мной так же не будет добр. Для него я девчонка в короткой юбчонке, которая сейчас начнёт врать.
– Я ничего не знала, голос предательски срывается на шёпот.
– Серьёзно? – бровь ползёт вверх.
Он не верит, даже секундной мысли не возникает.
Что делать? Что мне делать?!
– Более чем, – стараюсь казаться более уверенной, панически стараюсь удержать тяжелый, буквально продавливающий взгляд.
Жёсткая ухмылка и…
И на этом, вежливость закончилась.
Вальяжно облокотился о стол, полностью теряя интерес к моей горе однокласснице, даже не взглянул на неё, когда она отползла к стене. Принял чуть расслабленную позу, как бы говоря, что он ждёт «ту» правду.
– Такая красивая баба, а всё туда же. Давно подсела?
До меня не сразу доходит смысл сказанного, а когда я понимаю, глаза сами собой распахиваются. Покрываюсь пятнами. Неужели я похожа на наркоманку? Слезы обиды сами собой наворачиваются на газах. Настолько тошно и безвыходно…
– Я не принимаю наркотики и тут, я случайно.
Хохотнул. Не скрывая своего веселья. Мои слова – клише.
Мне всё больше и больше некомфортно.
Встречаюсь глазами с Машей, она всем своим видом показывает беззащитность и тишину в эфире. Готова поспорить, она сейчас счастлива тому, что всё внимание «дознавателя» на мне. Это я понимаю по какому-то неестественному блеску в уголках глаз. Этот самый блеск выдаёт её с головой. От этого осознания пробегают мурашки по коже.
– Ожидаемо, – а потом жёсткое, – сюда иди.
Вздрагиваю, отрывая взгляд от бывшей одноклассницы.
Расставил ноги шире, потянулся за ремнём расстёгивая. Смотрит на меня и посмеивается.
Ждёт.
В горле пересыхает, а сердце бьётся так глухо, пульсирует в голове ужасным
