страдание – не ситуативное, а такое, будто он пил его большими порциями на протяжении долгого времени.
– Можете, – ответил он, и его грудь начала быстро и лихорадочно вздыматься, словно в нем сидел раненый великан, – только не сегодня.
Не зная, что сказать, Самоварова коротко представилась:
– Варвара Сергеевна, ваша соседка.
– В каком доме живете? – скользнув по ней быстрым взглядом, безо всякого интереса спросил мужчина.
– В тридцать первом. Отсюда метров триста, на север.
– Из органов? – поглядев на нее уже внимательнее, вяло поинтересовался он.
– Майор полиции. В отставке.
– Рад знакомству. Генерал Поляков. В отставке, – придерживая себя руками за поясницу и с трудом привстав с земли, он протянул ей растопыренную пятерню. Ногти на руках, как разглядела Самоварова, были коротко и аккуратно подстрижены.
Без удовольствия скользнув по холодной, как воск, ладони, Варвара Сергеевна, заглушая в себе неприятное ощущение, которое пронзило ее при первой встрече с Поляковым, как можно более дружелюбно спросила:
– Как поняли, что я из органов?
Она перевела взгляд на его босые, в подкатанных льняных штанах ноги.
Они были по щиколотку в серой дорожной пыли, но ногти так же, как на руках, были коротко острижены.
– Девять из десяти женщин, – будто очнувшись от тяжелого сна, заговорил генерал, и лицо его вдруг порозовело, – на мой вопрос просто махнули бы рукой в ту сторону, где живут. Пять из десяти, скорее всего, вспоминали бы номер своего дома, все же теперь хранится в приложениях, не в памяти, – уж как-то слишком драматично по отношению к сказанному развел он свои жилистые, подкачанные длинные руки. – Вы же четко ориентируетесь в обстановке – это свойственно мужчинам, военным и следователям. Для военнослужащей у вас слишком женственные, – окинул он ее въедливым, не лишенным мужского интереса, но без грамма пошлости взглядом, – м-м-м… манеры. Значит, вы следователь. Я угадал? – пытаясь изобразить улыбку, оскалился он, и взору Самоваровой предстали два ряда ровных белых зубов.
– Бывший следователь по особо важным делам N-ского отделения милиции города Санкт-Петербурга. То есть полиции, – поправилась Самоварова, так и не привыкшая к смене названия.
– Генерал МВД, – расправил плечи Поляков. – До выхода на пенсию руководил миграционным отделением города С.
– Понятно, – кивнула Самоварова. – В нашем городе я почти всех из старой гвардии, из начальства, хотя бы шапочно знаю. А с другими городами не каждый день приходилось сталкиваться.
Он запустил пятерню в разросшиеся седые пакли и напряг лоб:
– У полковника Никитина скорее всего работали.
– У вас прекрасная память, генерал.
– К сожалению, – промолвив это, он вдруг словно весь сжался. Его взгляд потух и вновь обратился внутрь себя. – Никогда не предлагайте помощь людям, если они вас об этом не просят, –
