лепестки. Ей внезапно захотелось, чтобы они не были такими, чтобы ее руки были сильными, умелыми, покрытыми загаром, с въевшейся грязью, с ногтями, которые выдают, что их хозяйка работает в саду, и чистит картофель, и скребет морковь. Она ощущала на себе взгляд Юстаса, и его жалость была ей невыносима.
Он спросил:
– Что случилось?
– Он погиб в автокатастрофе. Утонул.
– Утонул?
– У нас рядом река, там, в Кирктоне… где мы живем в Шотландии. Она проходит между домом и дорогой, надо переезжать через мост. Он ехал домой, машину занесло, а может, он слишком резко взял поворот, машина пробила деревянное ограждение и упала в реку. Тогда все время шли дожди, такой уж выдался месяц, река была бурная, и машина сразу ушла на дно. Туда спускался водолаз… привязывал к машине тросы. Потом полицейские вытаскивали ее лебедкой…
Ее голос становился все тише.
– Когда это случилось? – мягко спросил он.
– Три месяца назад.
– Совсем недавно.
– Да. Но мне пришлось столько всего переделать, столько организовать. Словно со временем что-то случилось. А потом я заболела – какая-то затяжная простуда, никак не могла от нее избавиться, – и свекровь предложила забрать детей к себе, в Лондон, а я приехала сюда, пожить у Элис.
– И когда ты уезжаешь?
– Не знаю.
Юстас замолчал. Потом взял свой стакан и допил пиво. Поставив стакан обратно на стол, он сказал:
– Ты на машине?
– Да. – Она показала на свою машину. – Голубой «триумф».
– Тогда допивай, и поехали в Пенфолду.
Вирджиния повернула голову и удивленно уставилась на него.
– Что такого необычного я сказал? Время обеда. У меня в духовке пирожки. Почему бы тебе не пообедать вместе со мной?
– Хорошо.
– Тогда вперед. Я на «лендровере». Можешь ехать следом.
– Ладно.
Он встал.
– Едем.
3
Она была в Пенфолде лишь однажды, всего один раз, в прохладных сумерках весеннего вечера десять лет назад.
– Нас приглашают на праздник, – объявила Элис за ланчем.
Мать Вирджинии была заинтригована. Она всегда обожала светские мероприятия, а сейчас, когда у нее на руках была семнадцатилетняя дочь на выданье, простого упоминания о празднике было достаточно, чтобы завоевать ее безоговорочное внимание.
– Как чудесно! Куда? К кому?
Элис рассмеялась ее любопытству. Она была одной из немногих, кому дозволялось рассмеяться в лицо Ровене Парсонс, не опасаясь грозных последствий, – все потому, что они были знакомы уже долгие годы.
– Не радуйся заранее. Это не совсем то, что ты думаешь.
– Элис, дорогая, что ты имеешь в виду? Объясни!
– Ну, есть здесь одна пара, Эймос и Фенелла Барнет. Возможно, ты слышала о них: он скульптор, современный, даже авангардный. Они снимают одну из старых
