style="font-size:15px;"> «Прямо мысли читает», – подумал Артем, а вслух произнес:
– Договорились. Я вам полностью доверяю.
Начмед расплылся в улыбке и откланялся.
Артем зашел в процедурную и отдался на откуп медсестрам, которые как бы и не заметили его небольшого опоздания.
«Ладно, деньги деньгами, а здоровье действительно главнее. Если удастся вылечиться – уговорю Савелия храм какой-нибудь восстановить.
Блин, начмед чертов! Ведь хорошую новость принес, а настроение испортил!»
Глава 20
Когда Артем пришел в палату, там был только Вадеев. Он лежал на кровати лицом к стене и даже не повернулся, когда стукнула входная дверь.
– Ты чего, Вась? – спросил Артем. – Плохо? Врача позвать?
– Толку-то? – не поворачиваясь, буркнул Вадеев. – Поздно уже кого-то звать.
– Э-э, ты чего это? Что случилось?
Василий медленно развернулся. Лицо его было бледным.
– Случилось, Тема, то, что должно было случиться. А в целом – ничего нового. Нужна, говорят, операция. Спрашиваю: есть смысл? Есть, говорю им, гарантия, что меня порежете, но жить буду нормальным человеком, а не овощем? А они мне: ну да, конечно. А сами глаза отводят.
Он вздохнул. Артем не знал, что сказать. Хотелось как-то подбодрить, но найти слова он не мог.
– Ты знаешь, – Василий тяжело сел, – у меня дед в войну погиб, до 9 мая две недели не дожил. Полковником был, две «Славы» получил, ордена, медали. Отец с детства одно запомнил, как дед его воспитывал – ничего, говорил, не бойся. Батя через всю жизнь это пронес. Тоже военным был, батальоном командовал. И мне втемяшивал – никогда никого и ничего не бойся. В бурсу меня отправил…
– Куда? – не понял Артем.
– Да в суворовское училище. Хотел, чтобы я тоже военным стал. Только я там за год до выпуска одному капитану в морду заехал – за дело, даже батя это понял и принял, но вышибли меня с бурсы и потом в армию загребли. Впрочем, нет, сам пошел – так правильнее будет. А тут первая чеченская – и началось. Потом уже «сверчком»… ну, в смысле – на сверхсрочную остался, затем вторая чеченская, с хорошими ребятами там познакомился. Здесь на гражданке потом с ними уже мутили, благодаря им тут сейчас, а не в шарашке какой-то. Продлили мне жизнь, спасибо им.
Он потер грудь.
– И вот веришь, никогда ничего не боялся. Ни в детстве, когда со шпаной один дрался, ни на войне. А сейчас – боюсь. И самой смерти боюсь, и просто сдохнуть боюсь, потому как еще много хотел чего сделать.
Василий вздохнул и усмехнулся.
– Соломоныч говорит, что душа вечна. Что смерти как таковой нет – просто тело закончит свои дни, а дух будет жить. И всякие экстрасенсы это подтверждают, когда с иными мирами разговаривают. Наверно, это так. Но все равно…
– А семья? У тебя есть кто? – спросил Артем.
– Дочка есть, Танечка, – улыбнулся Василий. – Жена… была. Женился, как пришел. Но как
