сидела, уткнувшись в ладошки, и вздрагивала всем телом. Бросив чайник на подставку, опустился рядом, нерешительно обняв за плечи. Ожидая очередной пощёчины. Но её не последовало.
– Извини любимая, – не представляя, как дальше поступать, начал Пашка. – Ты появилась. Обезумел от радости. Затем понял, что тебя потерял окончательно. Когда это осознал, жить не захотелось. Потом озлобился на весь мир. Начал искать выход всем чувствам. Тут Ялов и Филатов под горячую руку подвернулись. И закрутилось. Честно, хотел, чтобы прибили сначала. А потом… – Торилин тяжело вздохнул. – Потом докумекал: тебе это доставляет только боль. Но было уже поздно. Засосало. – Он нежно, дрожащей ладонью погладил вздрагивающую спину. – Обещаю всё исправить. Лишь бы ты была счастлива. А парням вашим навешал, из-за того, что не стерпел. Они меня, какой раз уже мутузят безнаказанно. Да так, что…
– Ты меня бросил, – раздалось сквозь всхлипы.
– Я тебя не бросал! – Удивился Пашка.
– Попользовался и бросил!
– Вы же переехали и адреса не оставили!
– Оставили. У соседки. Тёти Дуси, – раздалось прерывисто из рук, прикрывающих лицо.
– Она сказала, не оставляли, – не переставал удивляться Торилин.
– Ты у школы объявился только через два месяца после первого сентября! – Маргарита подняла голову и испытывающее уставилась на парня.
– Вернулись из экспедиции, вас нет. У самих переезд. Подхватил воспаление лёгких. В больнице провалялся полтора месяца, – Пашка отстранился, разведя руки в стороны.
– Правда? – С непонятной надеждой, спросила девушка.
– Правда, – мотнул головой Торилин. – Потом ты сама дала мне понять – всё кончено. И эти обломы не раз подтвердили. Месили так, что сомнений не оставалась. В последний раз хватили через край, – он отвёл взгляд, заговорил спокойнее. – Я вроде даже повода не дал, когда мимо вас прошёл. Взыграло. Отомстил. А потом спохватился. Но ты не переживай. Не трону я твоего Марата. Пусть приходит не боится. Ведь я тебя безумно люблю и обещаю больше не доставлять тебе ни каких переживаний, – Пашка вдруг весь встрепенулся и снова слова его зазвучали в плафонах люстры. – Я за твоё счастье в лепёшку разобьюсь! Пусть даже будешь не со мной.
Она улыбнулась сквозь слёзы, обхватила его и прижалась к груди.
– И никакой он не мой, – радостная улыбка тронула её губы. – Я просто хотела тебя проучить. Попросила один раз тебя попугать. А он вообразил не весь чего. Я, правда, не знала, что они тебя избивали. Ты пропал. Подумала плохое, – ласкаясь, Маргарита вытирала слёзы о его рубашку. – Паш, скажи ещё. Любишь?
– Люблю! Больше всего на свете! – Ошалело выпалил Торилин, крепко прижимая её к себе.
– Поцелуй меня, пожалуйста. Я так по тебе соскучилась.
***
Опьянённый недавней близостью с любимой и таким неожиданным поворотом в жизни, Пашка ласкал её обнажённое
