разве…
– Чего Большакова?
– Да ни чего. Заболел.
– Лады. Всё. Жди.
Не успел отойти от телефона, как раздался междугородний звонок. Забыв про боль, судорожно схватил трубку.
– Алло! Слушаю!
– Сын, как вы там? – Возбужденно радостный голос, вперемешку со всхлипами.
– Ма, всё отлично! – Бодро заверил Пашка. – Ты где? Скоро домой?
– Я в Томске, – сказала и замолкла.
– А чего ты там? – Встревожился сын.
– В краевой больнице лежу. Под обвал попала, – зашмыгало на другом конце провода.
– За тобой приехать! Ты в каком состоянии? – Закричал Пашка, задёргав трубкой у уха.
– Вот уже встаю. Руки и рёбра поджили. Нога осталась. Обещают ещё месяц продержать.
– Я за тобой приеду!
– Не дури. Всё в норме. Деньги на тебя переведут завтра. Дед с бабуськой как?
– На даче ещё торчат. Снега ждут.
– А Андрюшка?
– Не болеет. Двоек не носит. Скучает.
– Ну, ладно мой хороший! Время заканчивается. Я всего три минуты заказывала. Теперь звонить буду часто. Обо мне не беспокойтесь, поправляюсь быстро, кормят хорошо, лечат профессионально. Дай бог к новому году приеду. Всё. Целую. Не переживайте. Пока.
Потрясённый Пашка минут пять стоял, ощущая, как бьют в грудь телефонные гудки из прижатой трубки. Губы подёргиваются в неразборчивом шепоте, глаза застилает солёная пелена.
Алик, как и обещал, прилетел вечером, когда братья ужинали.
– Проходи, поешь с нами. Правда у нас только картошка с огурцами и помидора маринованная, – пригласил, оправдываясь друга за стол. – Завтра материны деньги получим, оторвёмся.
– Ни чего себе прожектора! – присвистнул Шмаков. – Сам весь сплошной синяк! Рот не открывается и локаторы перпендикулярно. Кто тебя?
– Риткины ухажёры. Да ты садись, – хозяин придвинул табуретку.
– Есть не хочу, спасибо. А чаю похлебаю. Давай выкладывай, за чё они тебя? – Не терпеливый взгляд пожирал Торилина.
– Помнишь того, со шрамом?
– Ну, да, – потвердел гость. – Батона тоже в этом доме нет? – С надеждой зыркнув по столу Алик.
– И сахара, – подтвердил Андрюшка.
– Хлебай с вареньем, – открыл вазочку Пашка. – Так вот, – продолжил он повествовать дальше, не шевеля губами. – Вся эта компания в секции бокса занимается. Меня тут у ихней школы просветили. А этот, с рассеченной бровью, на Ритку запал. Не понравилось ему видно шибко, что я с ней общался когда-то. Приревновал. Результат на лице.
– И на теле то же, – хмыкнул, младший.
– А ты поел? Вали к телевизору. Не чего ухи греть, когда старшие планы мести разрабатывают, – выпроводил младшего из-за стола.
– Мстить будешь, – утвердительно с одобрением произнес, довольный Алик.
– Буду. Для этого ты мне выследишь, где
