как можно спокойно относиться к стиранию границ между расами и нациями. Собственно, из-за этого смешения и появилась Пятая группа. А вместе с ней – сотни, а после и тысячи, проблем. Управление образовалось стихийно, как адекватный и необходимый ответ, как противодействие полнейшей анархии и бесчинствам, которые творились в то время здесь, в Москве. Как неизвестная болезнь, Пятая группа появлялась и в других точках мира. Странные люди, опасные – не потому, что умышленно причиняли вред, а потому, что не знали, что им делать с собой. И с Пятой группой.
Главное Управление с тех пор базируется в Москве, как первый кластер противоборцев, наиболее опытных из всех существующих. Говорят, работники Управления собираются в съёмных офисах, но местоположения их никто не знает. Организация обширная, за четверть века накрывшая своей плотной сетью весь мир, взявшая под контроль не только Пятую группу, но и всех остальных людей, насаждая им мир, сначала путём жесткого запугивания и агрессивной пропаганды, а после – убеждая в возможности тихого совместного существования. Ради безопасной жизни каждого, даже Пятой группы, мы живём под прицелом миллиардов камер: они везде, даже в квартирах и домах, отслеживают каждого не только по внешности. Они видят, что у нас внутри. Пятую группу нельзя скрывать, и носителям, соответственно, нельзя скрываться. Они до конца не принадлежат сами себе. Фактически – заклеймённые люди, без права даже на мимолётные удовольствия в виде выпивки. Зато теперь их численность известна с точностью до человека и в любой момент, когда они могут понадобиться, их можно найти.
В путанных воспоминаниях я чуть не забыл, что мне нужно идти на встречу. В сущности, дорога не должна занять больше пяти минут. На улице снова пасмурно. Не очень похоже на весну. Зато площадь выглядела приветливо: яркая молодая зелень, и крошечные кривые деревца, усыпанные белыми цветами. Рановато для апреля.
Пусто. Редкие прохожие шли мимо меня, молчаливо смотря под ноги. Не знаю, почему это место назвали площадью, – оно похоже скорее на закуток, типа заднего двора. Круглая зелёная клумба с непонятной скульптурой, а вокруг – несколько длинных белых лавок, деревянных, прямиком из далёкого прошлого. Все лавки, кроме одной, пусты. На той, что стояла спиной к проезжей части, сидел человек в чёрной куртке без капюшона. Рядом с ним стоял зонт-трость. Чёрные густые волосы по-модному зачесаны назад. Я обошёл скамью и сел рядом с мужчиной – на первый взгляд он мой ровесник.
– Здравствуйте, Том, – поздоровался он хрипло, пахнув на меня табачным амбре от недавно выкуренной сигареты.
– Добрый день. Простите, не знаю, как вас зовут.
– Старший следователь Андрей Корниленко.
– Очень приятно.
– У нас не светская беседа, Том. Держите, – он положил мне на колени папку чёрного же цвета. Не думал, что Управление хранит документы по старинке, на бумажных носителях.
– Что это?
– Материалы дела. Ознакомьтесь.
На пригород опускались сумерки. В комнате стало
