Почему меня всегда окружают плачущие женщины? Я не знаю, что делать».
Лили вдруг снова развернулась и кинулась Майку на грудь. Макушкой девушка едва доставала до его ключицы, и волшебник вдруг растерялся, осознав, какая она маленькая.
«Та-ак. Ну и что мне с этим делать? Обнять? Она же царевна! Оттолкнуть? Но она же царевна!»
Так Майк и остался стоять, не имея представления, что делать с плачущей женой царевича. Только бы сам Вольф не услышал!
– Почему ты меня не утешишь? – пробурчала Лили.
– Я… э-э-э… не знаю, как, миледи.
– А как бы ты утешил свою девушку? Или у тебя нет девушки?
– Э-э-э, ну… там тоже есть определённые проблемы. Я никогда не утешал свою девушку. Она сама как-то утешалась безо всяких последствий.
– То есть, значит, всё-таки есть, – Лили сразу же отстранилась от Майка и хитро прищурила один глаз. – Ну и кто она? Точнее какая? Расскажи мне о ней.
– Я так понимаю, тебе просто очень хочется с кем-то поболтать. – Майк сразу расслабился. – Но вообще-то я думал, что тебе известно, что я встречаюсь с твоей сестрой.
– С… Лулу? Фу! Да как с ней вообще можно даже рядом стоять? Это же ходячее недоразумение. А хотя, – Лили подмигнула парню и снова приблизилась, – я, кажется, понимаю, в чём дело. Ну-ка, признавайся, она тебе каждый день на ушко песенки поёт.
– Я слышал, как она поёт, только один раз, на первом курсе. Это были вынужденные обстоятельства. И в планы Лулу не входило кого-то привлечь, лишь напугать противника.
– Да ладно? Вот не поверю, что такому симпатяжке сдалась эта лохушка.
– Вы же близнецы, – рассмеялся Майк. – Похожи друг на друга.
– Не смей меня с ней сравнивать! Дело ведь не во внешности, а в том, как себя преподносишь. Вот по мне видно сразу благородную кровь, манеры и дерзкий нрав. А вот если бы я тебе спела?
Лили вдруг снова прижалась к груди Майка руками и пронзительно взглянула в его глаза. А затем затянула какую-то мелодию, хорошо известную сиренам Дельты. Она мурлыкала себе под нос, почти неслышно, постепенно разгоняясь в темпе и в громкости. Звуки её голоса могли тронуть за душу даже самого чёрствого слушателя, ведь у Лили было поистине ангельское сопрано.
Парень мягко, но уверенно взял Лили за запястья и опустил руки девушки вниз, таким образом слегка отстраняя её от себя. Ундина невольно умолкла.
– Не знаю, какую цель ты преследуешь, но сразу хочу сказать, что я невосприимчив к пению сирен.
– Невосприимчив? – она захлопала ресницами. – Блин! Но как такое возможно?
– Вот сам меньше года назад узнал, когда в лесу столкнулся с их пением и лесными духами, которые иллюзии пускают.
– Духи – это опять что-то из твоей призрачной карьеры?
– Нет, это что-то совсем иное, нематериальное. Но многие путают. Всё отличие в том, что призраки когда-то были живыми, а потом приобрели такую форму. Но духи – они всегда были и будут такими.
– Ясно, –
