лишь задержан. Вот когда будет произведен официальный арест, тогда можно будет нанять адвоката.
– Я могу это сделать?
– Конечно. Ваше право.
– Скажите, а если он ни в чем не виноват?
Черненко нахмурился:
– В этом будет разбираться суд.
– Как его накажут, если суд решит, что он виноват?
– По данной статье – вплоть до пожизненного заключения. Но поскольку он кот, скорей всего, просто на живодерню отправят.
Выдрин ахнул.
– Закон суров, но это закон, – сказал Черненко. – Без закона жить нельзя. Без закона мы все превратимся в дикарей.
– Простите, товарищ капитан. А вы…
– Что?
– Вы верите в его виновность?
– Слово «верите» тут неуместно, Выдрин. И потом, я не адвокат и не прокурор. Я – оперативный работник.
– А допрос был?
– Чей? Кого?
– Ну, Диего. Его допрашивали?
Черненко вскинул бровь.
– Александр Иванович, вы в своем уме? Вы же сами талдычите без конца, что он кот. На каком языке его допрашивать? Я, конечно, могу помяукать, но вряд ли это будет то, что надо. А если он меня каким-то чудом поймет, я точно не пойму его. Да и никто не поймет.
Зазвонил телефон. Черненко снял трубку:
– Да. Ну. Слушаю, слушаю, говори. – У него вдруг забегали глаза. Он подскочил. И заорал: – Что-о-о-о?!
«Диего пытался сбежать. Его застрелили», – подумал Выдрин.
– Да, да, да, – сказал Черненко. – Какой ужас! Какой пиздец! Точно случайно? Какой отдел занимается? Понял. Конец связи!
Черненко рухнул на стул и некоторое время сидел, глядя в одну точку. Трубка в его руке издавала короткие гудки. Выдрин кашлянул. Потом спросил:
– Что-то с Диего?
– А? Да какой там Диего! Погиб наш товарищ. Лейтенант Синявский. Вы его видели. Такой парень! И так глупо! На него шкаф упал. Грузчики поднимали шкаф по лестнице и уронили в пролет. А он в подъезд как раз зашел. Немыслимо!
– Сочувствую, – пробормотал Выдрин.
Черненко покачал головой:
– Вот же беда! Беда, беда, беда. Я сейчас вернусь.
Гулко ступая, он пересек зал и вышел. Выдрин подумал, что сейчас из коридора грохнет выстрел. Но выстрел, конечно, не грохнул. Черненко вернулся с бутылкой водки и двумя стаканами. Налил примерно по сто грамм. Выдрин встал.
– Спи спокойно, – прошептал Черненко и закинул водку в рот.
Помешкав, Выдрин тоже выпил. Некоторое время они молча стояли друг перед другом. Слышно было, как тикают наручные часы. В какой-то момент Выдрину приспичило позевать. Затаив дыхание, он стиснул зубы. Тихонько хрюкнул. Прослезился. И судорожно вздохнул.
– Что вы? – спросил удивленно Черненко и тронул Выдрина за плечо.
– Извините, пожалуйста.
– Нет-нет, я понимаю. Такое известие любого расстроит. Если сердце есть.
Он налил еще по половинке. Выдрин не посмел отказать. И потянулся своим стаканом
