щедрыми дарами, не заботясь о недовольстве баронов, королевы и собственных подданных.
Сидевшие за главным столом мужчины встали, стоило Джоан приблизиться к помосту. Де Бомонт подал ей руку и усадил ее рядом с кузиной Маргарет, младшей сестрой Элис, которая приехала в замок Карлайл незадолго до того, как все отправились в Берик. Джоан знала: когда прибудет король со свитой, ей придется занять свое обычное место за одним из длинных столов внизу, но пока в замке было не так много женщин, ее удостоили чести сидеть на возвышении.
– Сегодня вы ослепительно хороши, кузина, – произнес сэр Генри и, не выпуская ее руки, окинул девушку долгим оценивающим взглядом.
Огонек интереса в его глазах не понравился Джоан, а жене сэра Генри тем более.
Элис недобро прищурилась.
– Прелестное платье, кузина. Не помню, чтобы я видела его раньше.
Джоан беззвучно пробормотала ругательство. Меньше всего ей хотелось пробудить интерес у распутника де Бомонта и навлечь на себя гнев Элис. Иногда ревность кузины служила Джоан на пользу. Сказать по правде, дамы могли бы остаться в замке Карлайл, а не сопровождать сэра Генри с его людьми в Берик, куда призвал его король, но Элис пожелала отправиться вместе с супругом и не спускать с него глаз. Она подозревала, что во время своей последней поездки в Лондон ее муж вступил в любовную связь с одной из фрейлин королевы Изабеллы (что было истинной правдой). Когда стало известно, что королева прибудет на север вместе с королем, Элис добилась, чтобы сэр Генри позволил ей ехать с ним в Берик.
В отличие от своей предшественницы, супруги короля Эдуарда Первого, сопровождавшей его в военном походе к замку Стерлинг, королева Изабелла с остальными дамами должна была остаться вдали от опасностей за надежными стенами замка Берик, когда король с армией выступит.
У Джоан навсегда остались горестные, тяжелые воспоминания о замке, где держали пленницей ее мать, но пребывание там давало редкую возможность оказаться в самом центре событий и добыть бесценные сведения. Ревность кузины, не пожелавшей отпускать от себя мужа, сослужила Джоан добрую службу. Но иногда, как теперь, подозрительность вспыхивала в Элис чертовски несвоевременно. Не хватало только, чтобы ревнивица следила за ней.
– Благодарю, кузина, – ответила Джоан, сделав вид, будто не заметила беспокойства Элис. – Это платье мне сшила леди Изабелла перед нашим отъездом. Пришлось немного его переделать, но я рада, что оно мне еще впору.
Кузина скользнула хмурым взглядом по глубокому вырезу платья Джоан и поджала губы, должно быть, не согласилась, что платье впору.
Но прежде чем она успела заговорить, раздался другой голос.
– Я непременно поблагодарю свою матушку, когда увижу ее в следующий раз, – произнес мужчина, сидевший по другую сторону от сэра Генри. При звуках этого голоса Джоан обдало волной радости, и торжество ее лишь усилилось,
