ноябрьский ледяной ветер, шёл снег пополам с дождём – сыро, холодно, уныло. А в трапезной – светло и уютно, трещали дрова в печи, вкусно пахло пирогами. Все встали, помолились, отец Борис благословил трапезу, и шум стих, слышался только перестук ложек да лепет нескольких малышей, сидящих у матерей на коленях.
Когда отец Борис начинал служить, храм стоял пустым и ко кресту подходили только старая Клавдия да сторож Фёдор. Больше прихожан не было, и отец Борис один шёл мимо свечной лавки к холодной трапезной, а старинные иконы в полутьме смотрели так печально… Теперь же никто из большого прихода не спешил покидать тёплую трапезную после службы – нравилось быть всем вместе.
Отец Борис обвёл взглядом свою паству, порадовался про себя: дружные, добрые, отзывчивые и на уборку в храме, и на поездку по святым местам, и на помощь в беде. У каждого свои дары и таланты. Есть поющие, есть отличные повара, есть кому и занятия в воскресной школе вести. Взгляд споткнулся на сидящей напротив Татьяне: с ней явно было что-то не так. Вид совершенно расстроенный, слёзы на глазах.
Татьяна выделялась особыми талантами. Средних лет, врач в поликлинике, деловая, быстрая, инициативная. Отличный организатор. Уже несколько паломнических поездок организовала: и в Дивеево съездили, и в Оптину.
Сейчас вот собирались в Черногорию. Поехать за границу могли только четверо с прихода, остальные писали им с собой записки для поминовения в черногорских монастырях. Как обычно, заводилой стала Татьяна: всё разузнала, обо всём договорилась, загранпаспорта сдала. До поездки оставался один день.
После обеда хотел позвать, но она подошла сама:
– Батюшка, у меня неприятности: так мечтала о паломничестве, всё приготовила – и вот незадача: загранпаспорт просрочен.
– Да как же ты не заметила? А как у тебя его в паломнической службе взяли? Они ведь проверяют…
– В том-то и дело! Как будто кто закрыл глаза и мне и им. Я всегда к документам ответственно отношусь, вы же знаете, а тут как будто завеса какая-то… И главное, позвонили они мне из службы, я бегом к знакомой, она как раз в системе УФМС работает, попросила, уговорила, обещали успеть мне паспорт продлить.
– Успели?
– В том-то и дело, что успели, да человек, который этим занимался, на полчаса опоздал. Позвонил на полчаса позже, когда закрылся офис – и вся моя поездка накрылась медным тазом! Так обидно, батюшка! Всё организовала – а сама-то и не поеду! Сапожник без сапог…
В голосе Татьяны послышались слёзы. Отец Борис подумал: да, на эту поездку явно нет воли Божией. Но вот почему – совершенно непонятно. Вспомнил, как учил его духовный отец, старец Иоанн (Крестьянкин): когда начинаешь какое-то дело, попробовать тихонько, посмотреть, хорошо ли пойдёт, не будет ли препятствий. Есть ли воля Божия на задумку. Как говорят на Афоне: «ипомони и сига-сига» – терпение и помаленечку-потихонечку. А то ведь некоторые как: дверь перед ними закрывают – так они в окно. Да ещё гордятся своим пробивным характером. А ведь дверь-то неспроста закрыта.
Постарался
