уголок, сразу нащупала замочную скважину. В нос ударил запах бекона, в животе у Карины перевернулось – обед в школе она тоже пропустила.
– Карина, это ты?
Из гостиной донеслось позвякивание, когда мама отставила на журнальный столик грог с кусочками льда.
– Угу, – буркнула она в ответ, сбросила ботинки, повесила куртку. Встала в дверном проеме со школьной сумкой на плече.
– Что вы смотрите?
Папа фыркнул.
– Ингемара Бергмана, – произнес он. – Подходящее занятие в пятницу вечером?
– Ингмар, – поправила Карина. – Его зовут Ингмар.
– Где ты была? – спросила мама.
– В читательском клубе, – ответила Карина. – Засиделись, заговорились. О творчестве Набокова и чем оно отличается от творчества Бродского.
– Ты поела?
– Угу, – ответила Карина. – Но бутерброд я все же съем.
– Там остались пальты[19]. Как контрольная?
– Хорошо.
Карина вошла в комнату, которую делила с младшей сестрой, положила сумку на стол и засунула протоколы в обувную коробку – к остальным. Сестра валялась на кровати, читая одну из ее книг про Китти.
– Кто тебе разрешил это брать?
– Пойди убейся, – ответила Ульрика.
Карина вернулась в кухню. Остатки ужина стояли в холодильнике, она нарезала целый пальт на ломтики. Намазав на него сверху масло, начала есть, стоя возле мойки. Вошел папа, сел за кухонный стол, уставился на нее, не отводя глаз.
– Ты что, выпила?
Она развела руки в красноречивом жесте, показывающем, насколько нелеп этот вопрос.
– Бенни опять вчера задержали в пьяном виде, – проговорил папа.
– Знаю, – ответила Карина.
– А ты откуда знаешь?
– Все знают.
Она нарезала новый пальт, внутри оказалось много бекона. Сосредоточила все усилия на том, чтобы движения получались четкими и трезвыми.
– Хассе нашел работу, – сказал папа. – В Стокгольме.
Карина замерла, не донеся до рта пальт, почувствовала, как по телу пронеслась волна адреналина. Хассе был ее второй брат – тот, который не пил.
– В психушке, – продолжал папа каким-то странным голосом. – Санитаром.
– В Бекумберга[20]? – спросила Карина. – Когда он переезжает? Где он будет жить?
Папа посмотрел на свои руки.
– Что ему там делать? – проговорил он со вздохом.
Потом поднялся, поплелся в гостиную, где Ингмара Бергмана уже сменил какой-то концерт классической музыки.
– Пойду лягу.
Мама не ответила. Кусочки льда позвякивали в бокале.
Бекумберга – наверняка он поедет туда. Она читала в газете с объявлениями о работе,
Пальт – шведское национальное блюдо – колобки из тертого картофеля с жареным беконом внутри.
Бекумберга – большая психиатрическая клиника в Стокгольме, просуществовавшая с 1932 по 1995 год.
