поездом.
– Слушаюсь, сэр.
– Их надо покормить перед отъездом. Я буду обедать с ними… И позвоните, пожалуйста, полковнику Инчу, поблагодарите за визит, хорошо? Скажите, что я ему напишу. И позвоните еще мистеру Рипону, осведомитесь о здоровье мисс Рипон. И в приход, спросите мистера Тендрила – могу ли я повидать его сегодня вечером? Он, случайно, не у нас?
– Нет, сэр. Он ушел несколько минут назад.
– Передайте ему, что я хочу переговорить с ним о похоронах.
– Слушаюсь, сэр.
– Мистер Ласт прямо какой-то бесчувственный, – доносил лакей.
В библиотеке ничто не нарушало тишины: рабочие в малой гостиной отложили на день инструменты. Первой появилась миссис Рэттери.
– Сейчас подадут обед.
– К чему обед, – сказала она. – Вы забыли, что мы основательно подкрепились перед охотой.
– Все равно лучше поесть, – сказал Тони и – немного погодя: – Джоку будет тяжело сообщить Бренде. Я все думаю, сколько времени осталось до ее приезда.
Что-то в голосе Тони заставило миссис Рэттери спросить:
– А что вы будете делать, пока ее нет?
– Не знаю. Тут всякие дела возникнут.
– Послушайте, – сказала миссис Рэттери, – пусть Джок едет в машине. Я останусь с вами, пока не приедет леди Бренда.
– Вам будет очень тяжело.
– Нет, я останусь.
Тони сказал:
– Смешно, наверное, но я действительно хотел бы, чтобы вы остались… То есть вам не будет очень уж тяжело? Я что-то плохо соображаю. Все не могу поверить, что это правда.
– И тем не менее это так.
Появился лакей с сообщением, что мистер Тендрил зайдет после чая, а мисс Рипон легла и сейчас спит.
– Мистер Грант-Мензис поедет машиной. Он, возможно, вернется к вечеру, – сказал Тони. – Миссис Рэттери побудет здесь, пока не приедет ее милость.
– Слушаюсь, сэр. Полковник Инч просил узнать, не желаете ли вы, чтоб охотники протрубили над могилой «Предан земле»?
– Передайте, что я ему напишу. – Когда лакей вышел, Тони заметил: – Чудовищное предложение.
– Как сказать. Он хочет во что бы то ни стало быть полезным.
– Охотники от него не в восторге.
В половине третьего Джок уехал. Тони и миссис Рэттери пили кофе в библиотеке.
– Боюсь, – сказал Тони, – что мы будем себя неловко чувствовать. Ведь мы едва знакомы.
– А вы не думайте обо мне.
– Но вам, наверное, очень тяжело.
– И об этом не надо думать.
– Постараюсь… Глупо, ведь я совсем не думаю об этом, я просто так говорю… А думаю совсем о другом.
– Знаю. Молчите, если не хочется разговаривать.
Немного погодя Тони сказал:
– Бренде еще тяжелее, чем мне. Видите ли, кроме Джона, у нее почти ничего нет… а у меня есть она, и я люблю Хеттон… ну а для Бренды Джон всегда был на первом месте… оно и понятно… И потом, в последнее время она
