просто полетели в трубу. Всего две правильные бумажки – и там можно решать, куда с ними идти: в прокуратуру или прямо к Куприянову. Увидев их, он выпишет любое разрешение, хоть центр Москвы позволит перестраивать вместе с Красной Площадью. Я был виноват – и чувствовал эту вину каждым нервом. Виноват в том, что недооценил крысиную натуру чиновника, который за десятки лет привык жировать, а не просто подписывать. Виноват, что не перекупил Куприянова вовремя. Виноват, что долго не мог поверить, что меня вместе со всей моей компанией вот так запросто отымели, выдав разрешение задним числом другому застройщику. Поначалу тешил себя иллюзией праведного гнева: мол, я только справедливости хочу – засадить прогнившего чинушу. Но потом поостыл и понял – на его место придут два точно таких же, и вся разница будет лишь в том, что взятки придется платить обоим. А на самом деле я хочу простого человеческого счастья – получить бабло, которое уже успел посчитать своим. Прибыль за целый жилой комплекс – далеко не три копейки. И я свои деньги получу, даже если придется брать Асю в заложницы и угрозой ее жизни получить нужную бумажку от ее отца.
– Вон она идет! – Жорик оживляется. – Насмотреться не могу, ноги от ушей. Как Куприянов мог породить такое чудо? Почему я взял на себя старуху, а тебе досталась такая красотка?
Я тоже смотрю на противоположную сторону улицы. Ася идет в заведение с позорно малюсенькой вывеской «Творческий коллектив «Меркурий»», какой-то любительский кружок, она туда трижды в неделю является. Взгляд приклеивается к короткой весенней курточке, скользит вниз на обтянутую джинсами попку. Вспоминаю, что Жорик ждет ответа, но я даже вопрос не понял, потому отвечаю на тот, который его обычно интересует:
– На рожу ничего такая, глаза у нее красивые, но все-таки не в моем вкусе, – мечтательно вздыхаю. – Я сиськи люблю. И круглые задницы. Как у Ирки.
Жорик хохочет:
– Ты такой романтик, Владимир Алексеич, слов нет! А я секретаршу Куприянова даже в постели Марией Львовной называю. Знаешь, это даже возбуждает.
– Ну так и не ври, что недоволен, – замечаю я. – Ты на нее насел потому, что тебе хотелось насесть именно на нее. А уж информация стала приятным дополнением. Не ври мне – я слишком хорошо тебя знаю. Может, мне выйти к Асе? Типа случайно ее увидел и решил поздороваться.
– Не перегибай, – останавливает друг. – Она не должна видеть в тебе ничего подозрительного – а случайная встреча на другом конце Москвы ни фига не самое предсказуемое явление. И ты сейчас без очков.
Я вспоминаю:
– Да, точно. Эта круглая оправа делает меня похожей на круглого идиота. Или на учителя математики. Ну, в моем представлении.
Ася заходит в здание, она такая хрупкая, что даже железную дверь с трудом открывает. Больше на улице нас ничего не интересует, потому мы возвращаемся к кофе и разговорам. Случайно выдаю то, что впервые пришло на ум:
– Жорик,
