кровь.Ангел с руками каторжника, не долетев, погибнет.
Я, беззащитный, не знаю теперь: прилетит ли вновь.
«Слишком вы́соко взял.…»
Слишком вы́соко взял.
Дотянуть бы, хоть и через силу,
До крутых виражей тех птенцов, что разбились об ад.
Как мой дед говорил, так и я говорю:
Боже милый!
Стих – для тех, кому трудно, и тех,
Кто не смотрит назад.
Вольным воля у нас, но спасённым не чувствовать рая:
Динозавровый хвост – это взятая в нимб тишина.
Слишком высоко взял…
Даже выше, чем Авеля Каин…
Как распятье Христа и как ветер, что видно с коня.
Словно осенью птицы, растаем в заоблачье синем.
Горизонт будет дальним – на тысячу лет световых.
Мы возьмём слишком высоко —
И Колыбель мы покинем,
Сохраняя у сердца земную волшебность травы.
«Люди любят меня – знать, неволя пришла…»
Люди любят меня – знать, неволя пришла…
Видно, скоро прощаться буду.
Стержень сердца ломается о пирамиду чела.
Белым голосом плачут люди.
Небо вспахано всё.
Не горит, не дымит
Полный месяц – от сосен щепка.
Ну а дальше не звёзды, а мы, а мы —
Только память о крови предка.
Как живётся – живу.
Отпел, отстрелял…
А повеситься – яблонь жалко.
Вправо глянешь – повсюду моя земля!
Влево – роды каменной бабы.
Среди синих туманов, ягнят, икон
Рыщу в поисках корня, святого клада.
Я не знаю, зачем я сюда пришёл
И на сколько.
И знать не надо…
«Очи как груди женщины…»
Очи как груди женщины,
Кормившей когда-то Бога.
Душа примерзает к городу
Лучше её не трогай.
Мы жизнь не свою торуем.
Скрипят доходяги туи.
И одинокий Демон от смеха
Судьбу врачует.
Слетают стальные маски
На воду цветы и плахи…
А запах утраты и ласки
На небо ползёт черепахой.
Страдает пустое сердце…
Черешня пьяная ночи
Порезала серп об серп той,
Ведь кто-то тут быть не хочет.
И волос кровью исходит.
Конь светлый, словно рыби́на.
И жизнь проходит, проходит.
И всё как дымная глина.
Богов колышут могилы,
И значит, мы смертью любимы.
Вот бы набраться силы
Спросить: куда мы?
И где мы?
«Этой раннею, невинною весною…»
Этой раннею, невинною весною
Среди сада яблонь и коней
Распрощаюсь, юность, я с тобою.
Ты меня любила всех сильней.
И не знаю, кто же изменился —
Я иль мир – за мезозойский миг
И какому сердцу я отснился
Без грозы, без боя, без
