дело щепетильное.
– Я готов, генерал.
– Возьмите у Рохи двадцать стрелков, а у Лаубе двадцать пехотинцев, берите тех, что помоложе. Вам потребуются проворные люди, дело должно быть тихим. А потом езжайте по реке на юг, там у домов маленькие пристани. Их даже с дороги видно. Заберите оттуда все лодки, что найдёте.
– Лодки? – молодой офицер немного удивился.
– Лодки, прапорщик, лодки, – чуть твёрже, чем следовало, повторил ему полковник Брюнхвальд: что же тут непонятного?
– Да, – продолжил генерал, – тихо идёте вдоль реки, отвязываете лодки и спускаете к нам, к нашему берегу. Думаю, еретиков во множестве на берегу ещё нет, но могут быть секреты, что ловят беглецов.
– Ясно; а что, если хозяева лодок будут препятствовать?
– Будете говорить им, что забираете их лодки волею Его Высочества герцога Ребенрее, и что, если они хотят, пусть приходят в лагерь, и я им на те лодки выдам расписки. Имейте в виду, прапорщик, те лодки нам будут очень нужны.
Волков не случайно выбрал Максимилиана. Тот был неглуп и ответственен, это, видимо, были фамильные черты Брюнхвальдов, а ещё к своим двадцати годам прапорщик уже набрался опыта и имел авторитет у знавших его солдат. Волков считал, что это непростое задание будет молодому воину по плечу.
Максимилиан всё понял и тут же уехал исполнять приказ, а полковник и генерал продолжили осмотр окрестностей лагеря.
– Раздам участки капитанам, но быстро они ров не выкопают, – размышлял вслух Брюнхвальд.
– Инструментов не хватит на всех? – догадался Волков.
– Именно; лопат и заступов у нас всего штук двести, остальных придётся отправить рубить лес. Думаю, нам и колья, и палисады понадобятся, – он сделал паузу, и уже по её многозначительности генерал понял, что сейчас Карл задаст какой-то важный вопрос, – и не ошибся. – Думаете, у нас не было иного выхода? Думаете, мы поступаем правильно?
Он говорил тихо, чтобы ни знаменосец, ни молодые господа, бывшие рядом с ними, его не слышали. Так же тихо барон ему и отвечал:
– О том, правильно мы поступаем или нет, одному Господу известно. А другого выхода я и вправду не видел.
Генерал всё понимал, дело действительно было непростое. Сесть в осаду, не имея стен, нужно было иметь отвагу. Поэтому Карл и спрашивал. И Волкову важно было, чтобы этот его давнишний соратник и товарищ был спокоен и уверен. Тогда он и подчинённым будет внушать уверенность. Поэтому генерал продолжил:
– Не волнуйтесь, Карл. Всё в руках провидения.
– Я не волнуюсь, – отвечал ему полковник. Но в его словах барон распознал иной смысл этой фразы, Брюнхвальд произнеся три слова, скорее сказал: я волнуюсь не за себя. Теперь это было очевидно, и генерал, поняв тон полковника, добавил всё так же негромко:
– Впредь я буду держать прапорщика при себе.
Карл ничего не ответил, он даже не кивнул в ответ, но Волков знал, что он ему благодарен. И был рад, что может порадовать товарища.
Они
